Моя жизнь в руинах

Следующие несколько часов я провел с бабушкой, помогая ей, хотя она постоянно пыталась отделаться от моей заботы. Если я ей не помогал, то пытался перекусить нарезанными овощами, которые она вырывала у меня из рук. Я задавал ей вопросы про то, кто как поживает, поскольку сам поддерживал связь лишь с одним человеком – моим приятелем Алистером, хозяином паба, расположенного чуть ниже по нашей улице, – а бабушка все говорила и говорила. Она всегда любила поговорить.

Потом, когда еда уже была почти готова, бабушка попросила меня пойти и разбудить Валери, чтобы та успела собраться к ужину.

Я закончил сервировать обеденный стол и по узкой лестнице направился в отведенную ей комнату.

Я постучал в дверь, но не услышал ответа.

– Валери? – сказал я. Если бы мы были помолвлены по-настоящему, я бы просто вошел, но сейчас не мог так сделать, поскольку не был уверен, что мое присутствие ее не смутит, а давить на нее я не хотел.

– Эй, – услышал я тихий голос, – входи.

Я медленно открыл дверь и вошел в полутемную комнату.

Валери лежала на кровати и пыталась приподняться, опираясь на локоть. Ее яркие волосы были разбросаны на подушке.

– Боже мой. Была бы моя воля, я бы вообще не просыпалась. – Она посмотрела в окно и увидела, что на улице уже стемнело. – Который час?

Я подошел к ней и включил прикроватную лампу.

– Пора ужинать. Но если ты хочешь поспать еще, никаких проблем: я им скажу, что ты еще не отошла от разницы в часовых поясах.

– Разницы в часовых поясах? – уточнила она. – Я-то думала, что приехала сюда до Рождества.

Точно. Вот дерьмо. Если бы я это им сказал, была бы катастрофа. Мне уже становится сложно не запутаться в нашей истории.

– Я забыл. Но я могу им сказать, что ты неважно себя чувствуешь. Должен признаться, я еле сдерживаюсь, чтобы не прилечь к тебе в кровать.

Она улыбнулась одновременно застенчиво и игриво.

– Я не буду возражать, – ответила она.

Потом она прикусила губу, и мне захотелось сделать то же самое.

Я наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

Это прикосновение пронзило меня, словно горящая стрела, и я мгновенно завелся.

Я поцеловал ее чуть более напористо, испытывая неимоверное желание. Как же быстро отключается мой мозг, а вместе с ним логика и здравый смысл… и меня накрывает единственное желание – вновь овладеть ею. Я залез на кровать и набросился на нее, а матрас заскрипел под тяжестью моего тела.

Она постанывала, когда я ее целовал, и на мгновение мне показалось, что я действую слишком прямолинейно, ведь, кроме одной совместно проведенной ночи, нас ничто не связывало. А потом она прижала свою руку к моему пенису, словно жаждала его.

– Трахни меня, – выдохнул я. Мой поцелуй стал более настойчивым, горячим, влажным и голодным. Мои руки проникли под ее джемпер и уже сжимали ее грудь, мое желание обладать ею почти вышло из-под контроля. Я пытался остатками мозга подсчитать, успеем ли мы до того, как нас засекут.

– Подриг! – с первого этажа донесся раздраженный голос бабушки. – Хватит заниматься ерундой и живо марш сюда!

Проверенное средство по уничтожению эрекции.

Тяжело дыша, я посмотрел на Валери, на ее растрепанные волосы, влажные красные губы и пунцовые щеки. Черт побери, она так прекрасна. Я просто голову теряю от этой женщины.

Мы встали с кровати, привели себя в порядок и направились вниз к ужину. Я остановился перед лестницей и, прижав ее к себе, спросил:

– Ты готова?

Она взволнованно кивнула.

– Да и нет…

– Не нервничай, – сказал я, с улыбкой наклоняясь к ней. – Поцелуй меня.

– Поцеловать? Ты разве не суровый ирландский парень?

– Валери, я Подриг МакКарти, – ответил я. – Поцелуй меня на удачу.

– О, да ты просто мистер Красноречие. – Она быстро поцеловала меня в губы. – Ты постоянно называешь меня моим полным именем, но, раз уж мы помолвлены, я надеюсь, ты начнешь обращаться ко мне Вал.

– Вал… Мне нравится.

Я взял ее за руку и повел вниз.

Отец уже сидел во главе стола, бабушка расположилась рядом. Он выглядел гораздо лучше, чем днем, возможно, оттого, что на нем была симпатичная фланелевая рубашка, волосы были зачесаны назад, и он принял обезболивающие. На нем также были очки, и это меня очень обрадовало. Я хотел, чтобы он увидел, какая Валери – Вал – красавица.

– Папа, – произнес я гордо, подведя ее к столу. – Это Валери, моя невеста.

– Рада с вами познакомиться, – сказала она, и поскольку было очевидно, что он не встанет из-за стола, присела в неловком реверансе.

– Это что ты еще выдумала? – нахмурился он. – Я не король. Я просто при смерти.

Она покраснела с головы до ног.

Я засмеялся и сжал ее руку.

– Она видит тебя королем, папа, и я бы не стал с ней спорить.

На его лице появилось некое подобие улыбки.

– Полагаю, в рамках этого дома так и есть? Ладно, ладно, садитесь и ешьте.

Мы заняли места с другой стороны стола. Напротив нас стояло блюдо с салатом, который мы заправили сами, передавая друг другу соль, перец и соус.

Вал смотрела на два свободных места за столом, когда вошел Майор и занял одно из них.

– А, салат! – сказал он, потирая руки. – Так же, как и вчера, и позавчера, и два дня назад.