Моя золотая Бенгалия

Высказав мысль о том, что современная система образования в Индии — по существу, копия иностранной и должна быть заменена на новую, а индийцам следует вернуться к наследию Ганди и Тагора, чтобы осуществить то, что было ими задумано, премьер закончил свое обращение словами: «Мы должны помочь миру освободить все человечество».

Немного таких событий, ситуаций, которые я хотел бы вновь пережить в Индии, но этот праздник — несомненно. Но не для того, чтобы посмотреть торжественные мероприятия, хотя они были хорошо организованы и красочны, а для того, чтобы быть участником так называемого внешнего праздника. Я бродил по обширной ярмарке, раскинувшейся рядом со зданием управления, и разглядывал прибывших в Шантиникетон со всей Бенгалии музыкантов, певцов, чтецов, заклинателей змей, факиров и акробатов. Это шествие — прекрасная традиция, введенная поэтом. Я слушал чарующие звуки музыки. Наиболее излюбленным инструментом ансамблей мусульманских музыкантов является народный инструмент, напоминающий самодельную скрипку. Индуисты ошеломляют слушателя чистыми и словно льющимися звуками небольших, похожих на трубы инструментов. Временами мелодию импровизируют — создается впечатление, будто один музыкант так увлекается, что никак не может прервать игру, чтобы дать возможность включиться другому.

Порой монотонными казались религиозные и дидактические выступления чтецов, рассказывавших истории из жизни раджей, святых и мудрецов. Молодой, обнаженный до пояса брахман в сопровождении оркестра говорил о конце света, который может произойти, если люди не будут обращаться к богу. Это благочестивое выступление внимательно слушали пожилые люди, сидевшие рядом со мной. Затем выступил укротитель змей: он танцевал на сцене, вынимая кобр одну за другой из корзин и сопровождал свое выступление стихами, произносимыми речитативом. Захватывающими были выступления акробатов: кувырки, сальто, хождение на руках, пирамиды, проползание без помощи рук через обручи такого маленького диаметра, что казалось, через них и голова еле-еле пролезет, и, наконец, борьба, стрельба в мишень из лука.

Однако вершиной бенгальского народного искусства, несомненно, являются барабанщики, певцы-баулы и народный театр — джатра. Если бы мне надо было назвать вещь, наиболее характерную для Индии, я бы упомянул удлиненные, средней величины барабаны — самые характерные музыкальные инструменты Индии. Слушать и смотреть концерт индийских народных барабанщиков — это удовольствие, которое нельзя ни пересказать, ни забыть. Их барабаны, большие и маленькие, круглые и цилиндрические, всегда подвешены на шее так, чтобы барабанщик мог одновременно вытанцовывать ритм. Он носится по сцене, словно тропический ураган, и извивается, словно змея, выражая этим свои радости и горести наподобие наших лучших мимов, выбивая ритм пальцами, как ксилофонист своими палочками. Первый раз я видел, на что способен оркестр из одних барабанов. Вся Индия полна ими. Барабаны в окрестных с Шантиникетоном деревнях бьют чуть ли не через день, отмечая какое-нибудь торжественное событие. Многие тысячи людей по всей стране образуют касту барабанщиков и тысячелетиями главным образом этим ремеслом зарабатывают пропитание. Неудивительно, что лучшие из них достигли выдающегося мастерства.

Из произведений Тагора и других бенгальских писателей я знал, что в Бенгалии живут своеобразные народные певцы-баулы. С одним из них я познакомился поближе, когда впервые ехал в Болпур. В вагон вошел одетый в алую, длинную, похожую на платье одежду человек с однострунным инструментом — эктарой — в одной руке, маленьким барабанчиком — в другой и бубенчиками на лодыжке для поддержания ритма и стал петь. Я был неописуемо взволнован — казалось, что слушаю большую знаменитость. Стесняясь, дал баулу полрупии, больше монет у меня не оказалось, и, не заметив, что другие пассажиры дают в пять, даже десять раз меньше, извинился перед ним, что вынужден так низко оценить его искусство. Баул сел рядом со мной, и мы стали беседовать. Имя двадцатидвухлетнего черноволосого певца — Дебдаш-баул. Он женат, имеет ребенка. Становясь баулом, индуист теряет свою касту, ранее существовавшие связи с обществом и называет себя именем, в которое входит обозначение даш («слуга, раб»), и тем самым как бы обрекает себя на служение богу. Но в жизни баулы более свободны от религиозных предрассудков, чем индуисты и мусульмане.