Мойры сплели свои нити

– Отпечатки Воскресенского лишь на одной пустой бутылке обнаружились. На двух других только пальчики Полины и Аглаи. Свидетели в салоне красоты показали, что шампанское именно Воскресенский закупал для презентации. Но кто знает – те бутылки или другие? Он брал все оптом в торговом центре. Мог и еще кто-то шампанское купить и принести сестрам, правда? Я имею в виду те две бутылки, где отпечатки Воскресенского отсутствовали.

– Например, две бутылки мог принести Родион Пяткин – спонсор Полины. С ним бы она точно хлебнула винца, – заметил Гектор и собрался что-то добавить, но удержался.

Катя поняла – насчет «связывания» он с деревенским полицейским говорить пока не желает. Возможно, ждет, что Купцов сам им сейчас выложит про Пяткина некие подробности.

Но старый опер внезапно вспомнил совсем иное.

– О, насчет Ивана Мосина! Он ведь женатый был, а сюда к нам зачастил под видом командировок, потому как амуры у него здесь тогда имели место быть. Такой жук… Я когда с ним беседовал, он меня все умолял: «Командир, только между нами, спрашивай меня о чем хочешь, но чтобы в Кашин в УВД не слилось, чтобы до супружницы не дошло». Любовница-то его молодая тоже ведь с Полиной дружила.

– Медсестра в вашем фельдшерском пункте, – уточнил быстро Гектор.

– Ага. И про нее прознали. Ну конечно, раз Мосин теперь покойник и дело уголовное в Кашине. Все наружу выплывет, все грехи стародавние. Фельдшерица его двоюродная племянница, он у ее матери – своей кузины комнату снимал, когда в командировку от МЧС к нам сам напрашивался – ну, так для жены легенда: мол, посылает меня в Чурилов начальство, а живу я у родственницы. Меж тем с племянницей он тайно сожительствовал, блудодей.

– А как ее звали? – Гектор-лицедей состроил ошарашенно-наивную мину, словно дивился распутству бывшего пожарного.

– Лариса. А фамилия их Шатровы… нет, Федоровы… да забыл уж! – Купцов с досадой поморщился. – Не помню я! Пятнадцать лет – такой срок! И нет их здесь давно, мать умерла, фельдшерица отчалила. А теперь и Мосин в ящик сыграл. Кто ж их с женой убил-то?

– Вопрос вопросов, отец. – Гектор моментально прикинулся многозначительным и серьезным. – Мосин ведь был тогда у вас в деле главный свидетель. Первым оказался на месте убийства и поджога. Мог что-то видеть, знать, а вам не сказать. Умолчать.

– И пятнадцать лет скрывал? И через столько лет его грохнули вместе с бабой в связи с нашим убийством полураскрытым? – Старый опер покачал головой. – Это как дед в театре, во МХАТе, кричал: «Не верю!»

– Есть одно обстоятельство. – Гектор понизил голос. – Тоже из области очевидного-невероятного. Секретное. Не уполномочен я пока о нем тебе, отец, докладывать. Однако оно, возможно, как-то на всю ситуацию кардинально повлияло и что-то изменило в давнем хрупком равновесии. Фамилия Зарецкий тебе, отец, знакома?

«Наконец-то он задал тот самый вопрос, на который мне не успела ответить Гарифа из-за ненормального брата», – подумала Катя.

– Нет, а кто это? – поинтересовался старый опер вяло и равнодушно.

– Мальчик из детдома в Люберцах – Женя Зарецкий, ему в то время было всего тринадцать.

– Из детдома?

– Он инвалид. У него протез ноги.

– Мальчишка с протезом? – Купцов снова заморгал. – Которому чеченской миной на войне ногу оторвало по коленку?

– Да! Вы его знаете? – Катя снова вмешалась в разговор, чувствуя, что они выходят на нечто очень-очень важное…

– Так какой же он Зарецкий? – спросил удивленно старый опер. – Он Пяткин. Женя Пяткин.

– Пяткин? – Катя резко поднялась со скамейки. – Родственник любовника Полины Крайновой? Пожалуйста, расскажите нам о нем все, что вспомните!

– А что рассказывать? Трагедия! Дальний родственник он был нашего Родиона Юрьевича по линии матери, седьмая вода на киселе. Та, бедная, сгинула в Чечне, как у нас тут говорили, а мальца в горах в плену держали, потом отбили его у бородачей. Пяткин сам везде об этом рассказывал в городе. Он взял мальчика из детдома не насовсем, а на лето – ну, чтобы тот пожил у него, освоился, и они к нему в семье привыкли. Вроде как усыновить он его планировал в будущем, потому что… Не из жалости, нет – он тогда все в депутаты мечтал пролезть. И родственник сирота-калека понадобился ему как предвыборный ход. Фамилия у пацана, как и у него была – Пяткин. Привез он его в Чурилов в июне, как в школе в детдоме занятия закончились. Своих детей они с женой сразу сплавили – куда-то на курорты заграничные. А пацана познакомил Пяткин с Аглаей Крайновой. Он же с ее матерью деловые отношения поддерживал. Ну и познакомил мальчишку с ее младшей дочкой, чтобы она паренька как-то опекала, что ли. Она его старше была. Женя тогда ведь из-за сестер чуть не погиб!

– Как чуть не погиб? Что случилось? – Катя уже не отступала, оттеснив Гектора на второй план.