Моисей: сквозь время

Анри мял свои пальцы, хватался за лицо, протирая глаза, словно это могло что–то изменить, могло пробудить его от затянувшегося кошмара. Он вспомнил фотоголограмму, которую часом ранее показывал сержант корабельной полиции. Изуродованное тело! В нём не осталось практически ничего от того Джона Ли, который был другом с самого детства. Обезображенное тело, взирало с фотографии заплывшими белой пеленой глазами, вселяя в сердце и разум Анри непередаваемый, леденящий ужас! И этот же ужас вновь сковал дыхание юноши.

– Я ничего такого не делал! – Повторил юноша слезным голосом. – Я надел защитный костюм Аркадии, чтобы не запачкаться. Кругом была кровь, грунт рассыпался… Я взял небольшую тележку, на которой перекатывают боксы с рассадой, и сложил в нее тело. Ночью очень пусто на Моисее. Я пробрался незамеченным на нижний уровень и выбросил тело через шлюзовую камеру, которая потом вытолкнула тело в космос.

Лем ощутил престранный укол в сердце. Его пронзила какая–то мысль, которая тут же растаяла, оставив после себя знакомое послевкусие.

– Тот самый шлюз? Куда мы увозим тела усопших?

– Да.

– И как же вы его открыли? Вы знаете код доступа?

– Случайно узнал. В нашей лаборатории не все продукты поддаются повторной переработке. Некоторые вещи приходится выбрасывать. И в этом нам помогает шлюз. Я узнал код уже давно. И вот тут он мне пригодился. Поверьте мне, Инспектор! Я ничего не планировал заранее! И я был уверен, что тело исчезнет, и никто никогда не узнает о произошедшем.

– Однако, вот мы собрались здесь и обсуждаем ваше преступление.

– Я не понимаю, не понимаю, как такое может быть? Я избавился от тела! Как такое может быть?

– Признаюсь вам, Анри, мне тоже нет покоя от этого вопроса. Вы знаете, где именно обнаружили тело?

– Вы не уточняли.

– Тело было найдено вчера утром в лаборатории грунта. Они вскрыли контейнер, который долгое время стоял запечатанным… Стоял запечатанным…

Лем застыл в задумчивости. Столько противоречий. Они утверждают, что на нижнем уровне большое давление и высокая температура, что как раз подходит для ускоренного перегноя отходов, которые впоследствии превращаются в грунт. Но так ли это?

– Ты точно уверен, что это был тот самый шлюз? – Лем повторил свой вопрос, хотя и видел, что юноша не лжет.

– Абсолютно.

– А что ты знаешь о контейнерах с перегноем?

– Я никогда их не видел. Но этот процесс известен всем. Иначе, откуда бы в космосе мы могли взять почву для рассады?!

– Верно… – Задумчиво протянул Лем. – Но как объяснить тот факт, что ночью вы выбросили тело в открытый космос, а утром его обнаружили в одном из запечатанных контейнеров?

Анри пожал плечами. В его искренности можно было не сомневаться, а потому Инспектор решил переменить тему дознания.

– Впрочем, давайте оставим этот вопрос. Несомненно, месье Бюжо, вы мстили за свою сестру. Но вы так же пытались защитить и себя. Джон угрожал вам, не так ли?

Анри снова встревожился. Он сложил руки на груди, стараясь выглядеть спокойным, но глаза забегали по лицу Инспектора, словно пытаясь выяснить, врет ли Инспектор или на самом деле знает о его тайне.

– Вы могли убить обоих любовников. Но не стали. – Рассуждал Лем. – Вы запугали мисс Черчель? Пообещали убить и её, если она не будет молчать? Или вам угрожал только Джон? Что он знал о вас такого, что вывело вас из себя?

Анри молчал. Бледнея и потея, испытывал страх, но продолжал молчать.

– Можете не отвечать. Я узнаю. И даже если Аркадия не знает причины вашей ссоры с Джоном, причины вашего стремления избавиться от него, на мои вопросы ответит ваша сестра.

Анри встрепенулся. Хотел что–то сказать, но быстро закрыл рот. Он уже понял, какую бы ложь не произносил, Инспектор, словно читая между строк, всегда точно угадывал то, что юноша желал скрыть.

– Сейчас я отведу вас в камеру. – Полным холодного спокойствия голосом заговорил Лем. – В ближайшие дни я передам ваше дело Капитану и судье. Они вынесут вам приговор за убийство. А тем временем я наведаюсь к Мишель и расспрошу у нее обо всём. А ведь… – Лем ожил, зашевелился в кресле, и с лицом, сияющим исследовательским вдохновением, задумчиво произнес: – А ведь отпечатки на теле не сохранились… Ведь вполне возможно, что они могли оказаться и не вашими? И ссориться с Джоном могли не вы. Вы лишь защищаете сестру. Неразделенная любовь – это очень трагично. Девушка обманутая. Девушка, вынужденная видеть, что любимый с другой. Такая девушка способна на многое! Скажем, на убийство. Конечно, она, может, и отрицать не станет. Так что, сестру вашу также будет ждать наказание.

Анри вскочил и кинулся на стол. Он перегнулся, приблизившись лицом к лицу Инспектора так близко, что мог расслышать невозмутимое ровное дыхание последнего.

– Не трогайте! – Кричал Анри. – Слышите? Не трогайте Мишель! Я всё скажу. Только не нужно к ней ходить. Она ни о чём меня не просила. И она даже не знает, что это я убил Джона. Так что пообещайте, что не скажете ей?