Мокруха

Владислава Кондика подвели поставщики, поэтому он на две недели запоздал с выплатой денег своим партнерам — фирме «Бригантина». Ему с самого начала не хотелось связываться с этой шарагой, сразу не понравился ее шеф — двадцатитрехлетний хлыщ с угреватой физиономией. Он из кожи вон лез, чтобы показать свою значимость и опытность в коммерческих делах, однако образование в объеме парикмахерского профтехучилища, природную неспособность к усвоению знаний и валенковую серость не могло скрыть ничто. Но кандидат наук, бывший завлабораторией Владислав Кондик привык, что среди бизнесменов полно выгнанных из школы за неуспеваемость, тунеядцев, мелких фарцовщиков. И все же с хлыщом он связался зря. За его спиной стояли отпетые подонки. Когда срок выплаты истек, был включен счетчик, и проценты стали накручиваться куда большие, чем положено по гражданскому законодательству. Вскоре сумма возросла настолько, что для расплаты нужно было продавать квартиру и машину, прикрывать дело. Никакие попытки договориться с хлыщом и его крышей хотя бы о более-менее приемлемых условиях ни к чему не привели. Они перешли к активным действиям. Сперва швырнули гранату в офис. А потом…

— Слышь, фраер, твоя дочь у нас. Двадцать тысяч баксов — и мы в расчете. Не то будешь получать ее в посылках по частям.

Владислав бросился по знакомым, набрал нужную сумму, передал деньги. А дочку так и не получил. Последовали новые условия. Оказалось, что сумму назвали неправильно и что он должен еще пятнадцать тысяч. И тогда трясущимися руками он набрал номер «телефона доверия» РУОПа и попросил помощи. Говорил он как старик.

Были задействованы технические группы и службы наружного наблюдения контрразведки и милиции. Вскоре удалось взять под контроль телефон-автомат, из которого звонили, проследить за преступником. Бандюги работали нахально и топорно. Они ходили под Кувалдой и считали, что в городе им позволено все.

Держали семилетнюю заложницу в доме в ближнем пригороде. Собровцы с ходу преодолели в нескольких местах забор, блокировали выходы и окна и ворвались в дом. Стрелять было приказано только в крайнем случае, чтобы ненароком не задеть ребенка. Грохнул выстрел. Стрелял один из бандитов. Пуля срикошетила о бронежилет в люстру. Второй раз бандит не выстрелил — один из собровцев, мастер спорта по классической борьбе, резким движением сломал ему шею… Избитую, изнасилованную девочку обнаружили в подвале. Главное, она была жива…

Задержанных отвезли в управление. Приступили к допросам. Светлана, Норгулин и Рудаков принялись за сгорбленного, похожего на Кинг-Конга парня. Кстати, у него и кличка была Кинг-Конг. Перво-наперво, как и все бандиты, в головы которых накрепко вбили правила поведения в милиции, он потребовал адвоката, а также бумагу для написания жалоб на противозаконные действия милиции.

— Я к приятелю в гости зашел, а тут милиция. Избили. Вам это так не пройдет.

— Светочка, ты не выйдешь на несколько минут, не проверишь, правильно ли мои ребята рапорта оформляют? — попросил Норгулин.

Света кивнула и вышла из кабинета.

— Значит, адвоката тебе? И прокурора? — Норгулин присел на стол напротив Кинг-Конга, глядя на него сверху вниз.

— Ну да. А чо? — Кинг-Конг почувствовал недоброе.

— Кто изнасиловал девочку? — спросил Норгулин.

— Какую девочку?

— За которую ты выкуп просил.

— А чо? Это не я! Я ничо. Я адвоката хочу!

— А патологоанатома ты не хочешь? — Норгулин прижал Кинг-Конга к стене, сдавив локтем шею.

Тот попытался сопротивляться, попробовал оттолкнуть Норгулина, ударил кулаком по ребрам. Рудаков вышиб из-под Кинг-Конга стул, съездил кулаком по затылку. Норгулин нагнулся над ним и, перехватив воротником шею, начал ее сдавливать.

— Кто насиловал ребенка?

— Не… — прохрипел Кин-Конг, — не знаю.

Норгулин поставил его на ноги и прислонил к стене.

— Мы тебя сейчас завалим, голубь, если не скажешь все.

— Не завалите! У вас прав нету.

Норгулин припечатал его мощным ударом в лоб к стене.

— Ясно, Кинг-Конг, это ты девчонку насиловал. Мы тебя на экспертизах додавим. И твои подельники тебя заложат…

— Я этому, Ковалеву, в комиссию по человечьим правам напишу!

— Да хоть покойному академику Сахарову, — усмехнулся Рудаков. — Мы все сделаем, чтобы ты с ним скоро встретился.

К обеду двое подельников раскололись. Оказалось, что действительно Кинг-Конг был за главного и придумал изнасиловать девочку он, правда, тут постарались и все остальные.

— Как думаешь, Кувалда к этому делу подвязан? — спросил Рудаков, читая протоколы допросов и написанные корявым почерком, с многочисленными грамматическими ошибками собственноручные объяснения бандитов.

— Не думаю. Просто его уроды совсем подморозились, — ответил Норгулин. — Кто из нормальных людей так счетчик будет включать? Аппетит должен быть здоровый, но не чрезмерный. Просить у человека тысячу рублей, когда он больше сотни никак не наберет, просто глупо. Сам бы Кувалда такие штрафы не накрутил.

— Надо бы с ним словечком перекинуться, — произнес Рудаков, откладывая пачку документов.

— Тащи его сюда, переговорим.