Молчаливый слуга (СИ)

В этой суете минуты покоя были настоящей отдушиной. В обед Джейн и Алекс зачастую совершали пешие прогулки, Роуз спешила к Франсуа. Джеймс был уже там, он составлял молодому человеку компанию за обедом. За день до отъезда все было по-прежнему. Зайдя в комнату, Роуз обнаружила сына за ежедневными тренировками — тот прыгал по комнате на одной ноге с костылём в руках. Джеймс был готов поймать его при падении.

— Как ты? — спросила она, поцеловав Франсуа в щеку.

— Я вполне сносно чувствую себя для прогулки.

— Ты можешь выйти, но не дальше крыльца, там скользко.

Франсуа изобразил на лице скуку.

— Ну, мам, это скучно, лучше уж верховая прогулка.

— Что? Нет, никаких верховых прогулок!

— Может, запряжём двуколку, Грот проследит за тем, чтобы молодой человек не свернул себе шею.

Роуз поправляла подушки, чувствуя на себе выжидающий взгляд обоих.

— Ладно! Хорошо, уговорили. Взамен на это, вы, молодой человек, с сегодняшнего дня приступаете к занятиям.

Улыбка с лица Франсуа медленно сползла, и он повернулся к Джеймсу, ища его поддержку.

— Я подберу тебе хороших репетиторов.

Джеймс помог спустить Франсуа на первый этаж, Грот в это время в тяжелом коричневом плаще сидел в двуколке и перебирал толстыми пальцами бороду.

Стоило молодому человеку появиться на крыльце, Грот спрыгнул вниз.

— Ну что, молодой человек, прокатимся в деревню, там есть вполне приличная кофейня.

— Что? В деревню?

Джеймс склонился к самому уху Роуз.

— Позволь ему немного развеяться, ему просто необходима компания сверстников. Грот за ним присмотрит.

Роуз, скрестив руки, обвинительно посмотрела на Джеймса, который подняв взор к небу, начал насвистывать веселую песенку.

— Ладно, но к ужину, чтоб вернулись.

— Будет сделано, миссис Бонье, — пробасил Грот.

Двуколка понеслась вперед, и в тот момент, когда она миновала ворота поместья, Роуз услышала победное:

— Юхуу!!!!

– Вот ведь… – сказала она, озадаченно смотря на экипаж.

— Прогуляемся? — предложил Джеймс.

Роуз вспомнила о комнатах, наполненных разноцветными тканями, суете в доме и решила, что тихая прогулка не лишена смысла.

Поместье расположилось на равнине, Джеймс не пожалел усилий, чтобы превратить свой дом в настоящий уголок спокойствия. Вокруг здания был обустроен замечательный парк с дорожками, петляющими между разлапистыми деревьями. Сейчас ветви их были прикрыты снегом, они клонились к земле, пожухлую рябину облепила стайка синиц. Без труда можно было представить насколько хорошо здесь летом. Роуз взяла Джеймса под локоть, и он накрыл ее руку своей ладонью.

— Расскажи мне о себе, — попросила Роуз.

— Что, например?

— Ну, например, почему ты стал моряком, и не пошел по стопам своих родителей. Мамми говорила, что у них плантации на юге, и они очень состоятельны.

Джеймс внимательно слушал вопрос Роуз.

— Все просто, мои родители всегда стремились слепить из меня сверхчеловека. Это был путь преодолений, моя жизнь была полностью посвящена познанию всевозможных наук. При этом по каждому предмету я должен был показывать максимально возможные результаты, и за каждую минимальную оплошность меня наказывали. Рядом я видел другую жизнь, жизнь рабов, полную горести и страданий, однако даже у них были небольшие праздники жизни. Помню, я пошел к Мамми в деревню, там тайком пробрался в комнату к одному из чернокожих мальчишек. Хижина была совсем плохонькая, я залез в этот дом только ради интереса. Он сидел на земляном полу и играл человечками, выточенными из дерева, рядом стояла кровать, сколоченная из досок, на ней цветастое покрывало. Стены лачуги были украшены амулетами и самодельными поделками. Мне стало не по себе. В моей комнате не было ни игрушек, ни картин, это была комната взрослого человека, и там всегда должен был соблюдаться идеальный порядок. Я разозлился на того мальчика, сам не знаю почему, стал пинать его игрушки. Он начал звать взрослых и плакать. Мне пришлось бежать. Уходя со двора, я обернулся и увидел мать, держащую на руках девочку и этого самого мальчика, прильнувшего к ней. Тогда я понял, насколько я беден. У меня не было семьи!

Джеймс замолчал, смотря под ноги, он шел дальше.

— Что было потом?

— Все просто, я убежал из дома и устроился на работу юнгой на турецком корабле. Мне больше не нужно было притворяться, я был свободен, и только это было важно.

— Тебе было нелегко, — сказала Роуз, выбрав дорожку, уводящую дальше от дома.

— Пожалуй. Однако этот трудный путь стоил того. Я не сожалел о своем решении даже в самые трудные минуты. В море я увидел людей такими, какие они есть на самом деле. Я просто жил.

— И все-таки у тебя есть дом…

— Точно, это мой непотопляемый «корабль» на суше.

Роуз улыбнулась.

— Отличный корабль и отличный капитан!

Тут Джеймс остановился.

— Нет, ты посмотри на них!

Роуз перевела взгляд в центр большого заснеженного участка. А там Джейн, радуясь первому снегу, скатывала большой ком снега.

— Алекс, давай, помогай мне!

Алекс, заложив руки за спину, скромно наблюдал за своей женой.

— Может, в другой раз? Джейн, ты уже вся вымокла, снег сырой.

Джейн выпрямилась, встала, подбоченясь.

— Так, сэр, вы напросились!