Молчание Гамельна (СИ)

Шляться по округе вдохновляло мало, но что делать. Вокруг то там, то тут кипела жизнь, вполне себе обыкновенная. Кто-то гулял с собакой, кто-то ровнял газон, у кого-то ребенок разбил дорогущую вазу, судя по крикам: «Ты хоть знаешь, сколько это стоит?!». Было довольно забавно «подслушивать» так чужую жизнь.

— Брат, ну дай, а? Я до заката и обратно!

Леона навострила уши и глаза. Компания из трех человек теснилась в тени гаража. Один — рослый бородач — оккупировал скутер. Перед ним чуть не прыгал подросток — ноги-руки палочки, глаза на пол-лица. Третий развалился на раскладном стуле, чесал ногой ногу и смолил сигаретой.

— Ага, щаз. Пива еще пообещай купить.

— Я могу, брат, я правда могу. Меня продавщица хорошо знает.

— Хорошо-то хорошо, да с плешивой стороны.

— Хей, гайз, — Леона осклабилась. — Разжуете, че такое закат? Мне бро встречу там назначил, а я круги натачиваю.

— Да магазинчик это. Один на район. Мог бы бро и объяснить, — парень на скутере почесал щеку.

— Ну, он приколист-затейник. И детективные сериалы пачками ест. Решил меня, небось, на вшивость проверить, продуктики закупить и на пикник забуриться — зачетный планчик, а?

— Тоже, может, барбекю устроить…

— Брат! А давай я ее к «Закату» отвезу, поможем человеку, а?

— Жук ты, мелкий. Валяй уж.

— Да все ок, гайз. Я на своих прогуляюсь, вы мне ток ориентир дайте, ага?

— Проще отвезти. Не боись — мелкий по этой дороге катывал-накатывал тыщу раз, не наебнетесь.

Леона сглотнула. Отнекиваться смысла не было, но дальше разыгрывать из себя невесть кого казалось проблематично.

— Эк я на вас удачно наткнулась. Так бы обломинго мне по всем фронтам вышел.

— Давайте уже, гоу, в путь.

Леона толком сама не поняла, как оказалась на скутере, которым лихо управлял подросток, но, в конце концов, мелкий правда уверенно держался и вел. Это явно был не худший вариант развития событий.

«Закат» оказался насыщенно-красного цвета и полукруглой формы. И назывался совсем не «Закат», однако природа прозвища буквально бросалась в глаза. Леона купила подростку на его деньги пива и на кассе от себя мармеладок — от последних тот расцвел счастьем и благодушием. «А как ты?..» Леона хмыкнула. Уж больно показательно мелкий облизывался на рекламу. Себе она прихватила холодного чая и сушеных фруктов.

Оллин пришлось ждать еще сорок минут. Она прибежала, чуть запыхавшись и крепко сжимая лямки набитого рюкзачка. И будто не верила, что все происходит взаправду и что Леона ее ждет. Одежду она сменила на джинсовый сарафан с заплатками и сделала себе два куцых, но все-таки хвоста. Схватила Леону за руку и потянула вниз по дороге и через поле.

— Так короче. Успеем на поезд до отбытия. Тут они нечасто ходят.

— А твоя…

— Спит. Крепко. Умаялась за день. Выпила лекарств. Столько дел… — Похоже, крепко уснуть тетке Оллин «помогла». — Я так рада, что ты догадалась про магазин и дождалась меня.

— Я же рыцарь, принцесса.

* * *

В поезде Оллин уснула, утомленная жизнью за другого, издерганная и ошеломленная переменами. Леона торопливо писала маме о том, что приедет не одна. И кучу какой-то ерунды вслед. На все километры сообщений мама написала невероятное «Мы ждем». На другой поезд Леоне хотелось лететь, но Оллин напоминала сомнамбулу. У нее заплетались ноги и слипались глаза — и все-таки каким-то чудом они успели на нужный экспресс. Оставалось совсем немного, но ужасно-ужасно далеко!

Путь прошел в смутных прикидках, попытках разобраться, а что дальше, сомнениях и самоуговорах, что она все делает правильно. На трети пути Оллин проснулась — и они сидели плечом к плечу, смотрели в окно и чувствовали себя вновь обретенными сестрами. Никаких постановочных передач о встрече родных спустя годы не надо! Вот оно, здесь, рядом, возле сердца.

Еще одно «родное» явно их караулило. Леона только собралась звонить в дверь, как на порог выскочил Чарли и уставился во все глаза. Протянул руку потрогать, убедиться. Оллин с готовностью шагнула вперед.

— Я не призрак, я — настоящая, — и приложила ладонь Чарли к своей груди.

Чарли от такого смутился до корней волос. Отскочил чуть не на километр.

— Э, привет. Рад видеть, что ли.

Леона от такой топорности едва в фейспалм не ушла. И еле удержалась от подзатыльника для одного несносного мальчишки, юного гопника, блин. Но Чарли исправился сам, напыщенный и серьезный, как индюк. Даром что футболку себе всю измял, пока говорил действительно важное и стоящее:

— С возвращением.

Оллин вдохнула глубоко-глубоко, шагнула за порог и крепко обняла Чарли.

— Я — дома.

Чарли состроил несчастное лицо, а потом обнял Оллин в ответ.

— Ого, какие сцены! Руди, где фотоаппарат? Неси скорее!

Но пока Элизабет поворачивала голову, Чарли успел сделать вид, будто с Оллин и не знаком. Элизабет покачала головой.

— Ну дети, а как же семейное фото?

— Я — пас, — Чарли скрестил руки на груди, колючий еж.

— И я. Я ужасно одета, с ужасной прической и после долгой дороги. Фотографии в таком виде делать неприлично.

На вытянутое несчастное лицо мамы Леона только пожала плечами. Ну да, такие они — с характером.