Молчание ягнят

— Вы посылали меня в Мемфис, чтобы я прониклась сочувствием к Кэтрин Мартин. Позвольте мне поехать и к другим. Всё, что нам осталось узнать, это как он устраивает свою охоту. Как он находит свои будущие жертвы, как выбирает. Я ничуть не хуже всех ваших сыщиков, а кое в чём, может быть даже и лучше. Все его жертвы — женщины, но ни одна женщина не участвует в расследовании. Оказавшись в комнате девушки, я смогу узнать о ней в три раза больше, чем любой мужчина, и вы сами прекрасно это знаете. Пошлите меня.

— И вы готовы даже к тому, что вас, быть может, отчислят из Академии?

— Да.

— Это целых полгода вашей жизни, если не больше.

Кларис промолчала.

Кроуфорд ткнул в землю носком ботинка и оглядел её отсутствующим взглядом. Ну и характер. Такой же, как и у его Беллы.

— С кого хотите начать?

— С самой первой. Фредерики Биммел. Из Белведера, штат Огайо.

— А почему не с Кимберли Эмберг, которую вы видели?

— Но он ведь тоже начал не с неё.

Упомянуть о записке Лектера? Нет, сам увидит на компьютере.

— Начать с Эмберг было бы поддаться эмоциям, так, Старлинг? Хорошо, поезжайте. Но расходы смогу возместить только по возвращении. Банки откроются не раньше, чем через час. Деньги есть?

— Есть. Немного.

Кроуфорд порылся в карманах и протянул ей триста долларов наличными и свой личный чек.

— Езжайте, Старлинг. Езжайте, пока только к первой. Не забывайте звонить.

Кларис протянула было руку, но так и не коснулась ни его ладони, ни лица. Сейчас у этого человека, казалось, не было ни одного места, которое можно было бы тронуть. Она быстро повернулась и побежала к своему «Пинто».

Когда она уехала, Кроуфорд машинально похлопал себя по карманам. Оказалось, он отдал ей все деньги до последнего цента.

— Девочке нужны новые туфли, — пробормотал он. — А моей девочке обувь уже не понадобится.

Он стоял посередине тротуара и плакал. Слёзы текли по щекам, щекам начальника крупного отдела ФБР, ставшего вдруг слабым и беспомощным.

Джефф выглянул из окна автомобиля и, увидев плачущего Кроуфорда, задним ходом отъехал в какой-то переулок. Вышел на тротуар, прикурил и нервно затянулся сигаретой. Не стоит показываться на глаза шефу, пока тот не успокоится и не вытрет слёзы.

Глава 49

Утром четвёртого дня мистер Гамб был готов приступить к работе.

Вернувшись из магазина со всеми необходимыми покупками, он едва сдержался, чтобы тут же не броситься по ступенькам в подвал. Но нет, нужно держать себя в руках. Он спустился в студию и распаковал сумки. Набор новых игл, несколько полосок тонкой эластичной кожи для подкладки под планку, пачка крупной соли. Он не забыл ничего.

В мастерской, на чистом полотенце, рядом с продолговатыми аквариумами, мистер Гамб разложил четыре ножа: изогнутый для прямых надрезов, маленький с острым концом, позволяющий аккуратно резать кожу на изгибах, скальпель для самой тонкой работы и штык времён Первой Мировой войны. Закруглённый конец штыка прекрасно отделял кожу от тела без риска порвать её.

На всякий случай рядом с ножами мистер Гамб положил и пилу для вскрытия, которой почти никогда не пользовался и жалел, что в своё время потратил на неё деньги.

Он смазал форму для париков, посыпал сверху грубой солью и поставил её в неглубокий тазик. Между делом игриво щёлкнул искусственную голову по носу и послал ей воздушный поцелуй.

Действовать не спеша и размеренно было очень трудно — ему хотелось летать по комнате, подобно балерине. Мистер Гамб весело смеялся и нежно сдувал садящихся на лицо бабочек.

Наконец, пришло время включать насосы для циркуляции в аквариумах со свежим раствором. Боже, что за красавец-кокон выглядывает из под слоя чернозёма на дне клетки? Гамб потрогал его пальцем. И в самом деле, просто изумителен.

Так, теперь пистолет.

Вопрос о том, каким способом убить эту последнюю жертву, мучил Гамба вот уже несколько дней. Повешение отпадало: на груди и спине могла запросто появиться сыпь. К тому же он боялся, что на голове за ушами произойдут разрывы ткани.

С каждой новой жертвой мистер Гамб набирался всё больше опыта, хотя очень часто новые познания были связаны с ошибками и огорчениями. Нужно было действовать так, чтобы избежать ночных кошмаров, которые преследовали его раньше. Тут есть одно главное правило: насколько бы ни была его жертва ослаблена голодом или страхом, едва завидев все его инструменты и приспособления, она всегда отчаянно сражается за свою жизнь.

Раньше, перед убийством он любил надеть инфракрасные очки и поохотиться за девушкой по абсолютно тёмному подвалу, с улыбкой наблюдая, как она наощупь ходит по комнатам, пытаясь спрятаться в дальних углах. Приятно было поохотиться за ними с пистолетом. Ему нравилось пользоваться пистолетом. Жертвы всегда очень быстро теряли ориентацию и равновесие, натыкались на мебель и стены. Он просто стоял и ждал, когда они в конце концов уберут руки от лица, и тут же стрелял прямо в голову. Или сначала в ногу пониже колена, чтобы они ещё немного поползали.