Молчание между нами

Она берет мою руку и сжимает.

Мы вместе пролистываем альбом до конца, и мама делится со мной воспоминаниями обо мне и Дэнни. Дойдя до последней страницы, она говорит:

– Вот что важнее всего, мэймэй. Кроме семьи у нас ничего нет.

Я киваю. Она закрывает альбом и кладет на место. Потом, стоя в дверях кухни, говорит мне:

– Ты не можешь жертвовать семьей ради справедливости. Семья – это самое важное. Особенно сейчас.

Убедившись, что я ее услышала, она идет переодеваться. В каком-то смысле мне было бы легче, если б мама продолжила на меня кричать. Тогда я могла бы разозлиться в ответ. Но это? Это гораздо хуже. Мне нечего ей ответить.

Потому что я знаю, что она права.

Глава 64

Мэй? Это Ава.

Я не смогу помочь вам с протестом.

Студсовет тоже не будет участвовать.

Прости меня.

Глава 65

Несмотря на предупреждение директрисы, планирование продолжается полным ходом. Администрация школы заперла помещение, где хранится звуковая аппаратура, и конфисковала ключи у членов студсовета. Впрочем, некоторые из них все равно выразили желание нам помочь. Оказалось, что Джексон, мистер Лишь-Бы-Не-Попасть-В-Неприятности, куда смелее, чем я думала. Он рассказал обо всем своей сестре-диджею, и она согласилась помочь нам со звуком. Так даже проще: мы сможем подготовить аппаратуру за пределами школьной территории.

Запрет миз Уиттакер лишь добавил всем энтузиазма.

Всем, кроме меня.

Я оказалась на перепутье и не знаю, какую дорогу выбрать. Разве я могу в этом участвовать? Разве я могу произнести речь на протесте? Все это не стоит безопасности и благополучия моей семьи.

Но остается всего две недели. Мы так упорно работали. Тия на меня рассчитывает. Если я струшу, то рискую потерять свою лучшую подругу.

В самом начале я всего лишь хотела рассказать правду о своем брате. Но теперь все стало совсем иначе. Вот бы Дэнни был здесь. Чего бы он хотел? Что бы он сказал мне?

Близится конец апреля. Во время обеденного перерыва я иду в библиотеку, нахожу укромный уголок и выкладываю на столе стену из книг. Спрятавшись таким образом, я перекусываю чжоу и маринованными огурчиками. Через несколько столов от меня я замечаю Аву. Она поставила свой рюкзак на стол. Прячется, как и я.

Она поднимает голову, и я поспешно опускаю глаза, чтобы не встретиться с ней взглядами. Спустя несколько минут кто-то дотрагивается до моего плеча. Я поворачиваюсь, ожидая увидеть Аву, но это Джош. Как ему удается каждый раз заставать меня врасплох?

Я сжимаю зубы и кулаки.

– Что тебе нужно? – шепчу я.

– Ты меня избегаешь. Я хочу поговорить.

Я отворачиваюсь и набиваю рот чжоу. Джош снова трогает меня за плечо.

– Ты подумала о том, что я сказал в прошлый раз? О том, чтобы я выступил на протесте?

Я изо всех сил стараюсь испепелить его взглядом.

– Можешь не прикидываться, Джош. Я знаю, что это ты рассказал обо всем миз Уиттакер.

Он отдергивает руку, словно я – жгучая медуза.

– О чем ты?

– Перестань, Джош. Оставь меня в покое. – Я убираю еду и пытаюсь уйти, но Джош хватает меня за рюкзак.

– Подожди. Что случилось?

– Ты рассказал директрисе о наших планах, вот что случилось. Или, может, ты разболтал папе, а он все передал миз Уиттакер.

– Мэйбелин. Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

Я смотрю на него и вздыхаю. Джошу следовало бы оставить карьеру футболиста и стать актером. Ему мастерски удается делать вид, что он тут ни при чем. Но, прежде чем я успеваю ответить, из-за спины у него появляется пара желтых кед.

– Это была моя мама. – Ава говорит так тихо, что я едва ее слышу. Она смотрит на Джоша. – Я нечаянно оставила на столе раскрытую тетрадь, и мама увидела там мои заметки о протесте. Она позвонила твоему папе, пока мы были в школе. А он, видимо, позвонил миз Уиттакер.

Джош выглядит так, будто ему в лицо заехали футбольным мячом.

– Почему она позвонила папе Джоша? – спрашиваю я.

Они смотрят друг на друга и не отвечают. Может быть, не услышали меня. Я спрашиваю снова:

– Почему твоя мама…

– Они встречаются. – Ава тяжело сглатывает и смотрит вниз, на свои безукоризненно чистые желтые кеды.

– Что?

– Они начали встречаться в этом году, незадолго до собрания старшеклассников. А на зимних каникулах вступили в серьезные отношения.

– Вы вместе летали на Гавайи, – говорю я. – Я слышала, что сказала тебе миз Уиттакер, когда мы выходили из ее кабинета.

– Вас вызывали в кабинет директора? – вырывается у Джоша.

Я игнорирую его, глядя на Аву.

– Поэтому ты решила выйти из дела?

– Да. То есть нет. Отчасти, – отвечает она с запинкой.

– Тогда почему? Если они так давно встречаются, почему ты ничего не сказала? Почему продолжила нам помогать? – Возможно, это лицемерно с моей стороны – так ее допрашивать. Я ведь и сама охвачена сомнениями. И, если я струшу в последний момент, Тия будет злиться на меня не меньше, чем я сейчас злюсь на Аву.

– Я хотела помочь. Верила, что вы поступаете правильно, – говорит она. – Не знаю. Я надеялась, что в итоге все будет хорошо.

– Каким образом? Мы ведь напрямую идем против бойфренда твоей мамы.