Молёное дитятко (сборник)

Сюжет был коротенький. По огромной плотине Ингури-ГЭС идут трое русских военных в некрасивой своей и запыленной форме, один офицер и два рядовых. А навстречу им бегом бежит этот вот человек. Подбегает и начинает руками махать, то вверх показывает, то вниз, на воду. И так внимательно, с полным пониманием офицер на него смотрит. И солдаты тоже что-то серьезное кумекают. Снимали, видимо, очень-очень издалека, нынешняя техника позволяет. Сначала крупно всех и каждого показали, потом картинка стала так красиво расширяться, а фигуры солдат и начальника смены все отдаляются, и вот уже вода с огромной высоты падает и, видимо, крутит гигантские турбины… Вот и все. Из русского комментария к сюжету следовало, что наши военные по просьбе грузинского руководства Ингури-ГЭС во избежание провокаций выставили посты на плотине электростанции, поскольку грузинская охрана разбежалась. Из грузинской информации получалось, что русские оккупационные войска напали на охраняемые стратегические объекты грузинской энергетики, создавая опасность техногенной катастрофы. CNN комментировала по-английски, и я не поняла, что они сказали. А на Евроньюс политкорректно сообщили, что в Грузии представители власти не ожидали появления русских войск на стратегических объектах в центре страны.

— Знаешь что, — говорил молоканке начальник смены, — я русским парням тогда обрадовался. Правда. Может, я и предатель, но все эти молодые грузины, которые мной командуют, о чем угодно думают — о карьере, о девушках, о будущем великой Грузии. И не понимают, что нам воевать — нельзя. И не потому, что мы маленькая страна, что правда. И не потому, что грузин совсем мало, а это тоже правда, ведь четверть населения из страны смылась и не спешит возвращаться. А потому, моя дорогая, что, если какому-нибудь негодяю захочется действительно нас победить навсегда, ему не надо ни пехоты, ни танков, ни тем более атомной бомбы, которая есть у России. Один подлец, или дурак, или псих — принесет на Ингури-ГЭС одну картонную коробку из-под обуви со взрывчаткой вместо башмаков. Вот и все. И не будет всей Грузии вниз по течению Ингури и Куры. Не будет Тбилиси, и крепость Нарекалу — смоет… Огромная волна унесет нас и наших детей, и даже наших предков из могил — в Турцию. И Вардзию смоет. Какая война, зачем, зачем глупости затевать?! От моей плотины наша окончательная погибель зависит! И я действительно бежал к этим русским, чтобы объяснить, как все серьезно. И они меня выслушали. Выслушали и поняли меня… Офицер куда-то позвонил и сказал правильные слова своему начальству. Потом ему позвонили, и он сказал: «Есть!» Знаете, я успокоился. Они сказали, что вокруг плотины никаких военных действий не будет. И случайных психов не будет. Действительно, не было. И я поехал в Тбилиси, отчитаться перед начальством, что агрегаты работают нормально… Свет и вода, вода и свет — что может быть важнее! А эти молокососы, эти менеджеры с американскими дипломами и без капли воображения, они меня в тюрьму…

Начальник смены с Ингури-ГЭС замолчал. Вскоре он домой приехал. Едва простившись, он побежал от остановки к какому-то шлагбауму, возле которого стоял грузин в черной красивой форме. Видимо, русская армия уже ушла… И вдруг я заметила, что даже себе самой не называю ее нашей армией, а по государственной принадлежности… Мальчики-то в армиях все наши. Да армии-то — наши ли? Вон что!..

Маршрутка тронулась дальше, в салоне осталось нас четверо, все ехали в Поти. Я пересела к молоканке — ее звали Зоя — и спросила попросту, не знает ли она, можно ли из Поти в Россию уплыть. Или хотя бы в Украину, в Крым, например.

— Почему нельзя? Можно… — она так спокойно и уверенно это сказала. — Муж у меня украинец, Петро. С ним поговорите, как приедем.

Я приободрилась и стала в окно смотреть.

Вот тут-то и увидела впервые в жизни всю Ингури-ГЭС. Сначала высоченную плотину — снизу доверху. И потоки воды по ней мчатся, грохоча низвергаются. Боже мой!.. Именно грохоча низвергаются, это правда! Потом по серпантину мы все поднимаемся, и вот открылась огромная чаша голубой, светящейся воды. О, господи… Гигантское водохранилище все разворачивалось и расширялось, сдерживаемое на этой высоте, в этом горном воздухе… И чем же? — тоненькой, хрупкой на фоне гор и воды — плотинкой. Вот она, зона ответственности начальника смены Ингури-ГЭС… И двух русских мальчишек с офицером, дошедших до этого чуда и его вполне оценивших. И красавца-грузина, которому вернули его шлагбаум, его стратегический объект. И просто каждого нормального человека — зона ответственности…

Вот чудо! — капля чистейшей, святой, ни в чем не виноватой горной воды, которая если прольется, то снесет нас всех, недоумков…

Эх, эх, Военно-Грузинская дорога…