Молитвы у озера

А Ты знаешь, единственный Идол мой, что Тебе одному покланяюсь я. Но дабы гордость не овладела сердцем моим и не повредила спасению моему, я призываю и дерево, и траву, и смолы, и животных, да вопиют со мною вместе к Тебе — каждое на языке своём. Се все творения нуждаются во спасении, и потому все должны соединиться в молитве с человеком — вождём греха и вождём спасения.

Освящаю хлеб и вино на алтаре Твоём и питаю ими душу свою. Пусть издеваются горделивые до конца времён, не постыжусь желания питаться и напояваться Тобою, о Животворная Пища моя.

Покланяюсь пред алтарём каменным, дабы научиться мне считать все, что я ем, — святым телом Твоим, и все, что я пью, — святой кровью Твоею.

Молюся со всеми тварями и за всех тварей, дабы научиться мне смирению пред Тобою и дабы высказать мне всю тайну любви моей Тебе, о Любовь Всеохватная.

Гл. 29.

За все грехи людские каюсь Тебе, Многомилостивый. Вот, семя всех грехов в крови моей! Своим усердием и милостию Твоею выпалываю денно и нощно сей злой посев. Чтобы прорастал не сорняк, а пшеница чистая на ниве Господней.

Каюсь за всех обременённых, сгибающихся под тяжестью забот и не умеющих возложить все заботы на Тебя. Слабому человеку не по силам и наималейшее бремя, для Тебя же и гора бедствий — будто комок снега, брошенный в печь огненную.

Каюсь за всех больных, ибо болезнь есть плод греха. Когда душа очищается покаянием, болезнь уходит вместе с грехом, и в душу вселяешься Ты, Вечное здравие моё.

Каюсь за всех неверующих, неверием своим обрушивающих заботы и болезни и на себя, и на други своя.

За всех богохульников каюсь, хулящих Тя и не ведающих, что хулят Хозяина, который одевает и питает их.

Каюсь за всех человекоубийц, убивающих чужую жизнь, чтобы сохранить свою. Прости им, Многомилостивый, ибо не ведают, что творят. Не ведают, что нет во вселенной двух жизней, но только одна, и нет двух людей — только один. Ах, как мертвы те, кто отрубают себе половину сердца!

Каюсь за клятвопреступников, ибо, поистине, и они суть человекоубийцы — убийцы самих себя.

За всех грабящих братьев своих и собирающих богатство ненужное плачу и воздыхаю, ибо душу свою похоронили и не имеют с чем прийти к Тебе.

За всех горделивых и надменных плачу и воздыхаю, ибо пред Тобою они — как нищие с пустой сумой.

За всех пьяниц и обжор плачу и воздыхаю, ибо таковые стали слугами слуг своих.

За всех бракоразрушителей каюсь, ибо обманули доверие Духа Святаго, избравшего их, чтобы созидать чрез них новую жизнь. Они же служение жизни превратили в разрушение жизни.

За всех многоглаголивых каюсь, Господи, ибо наидрагоценнейший дар Твой, дар речи, обратили в песок дешёвый.

За всех разрушителей соседского очага и спокойствия соседского каюсь и воздыхаю, ибо таковые навлекли проклятие на себя и на род свой.

За все уста лживые, за все мутные глаза, за все вспыльчивые сердца, за все ненасытные утробы, за все мрачные умы, за всю злую волю, за все грязные помыслы, за все лютые воспоминания — каюсь, плачу и воздыхаю.

За всю историю рода человеческого от Адама до меня грешного каюсь, ибо вся история — в крови моей. Ибо я в Адаме, и Адам во мне.

За все мiры, великие и малые, что не дрожат от страшного присутствия Твоего, плачу и вопию:

Владыко Многомилостиве, помилуй и спаси мя!

Гл. 30.

Изглади, Господи, все воспоминания мои — кроме одного. Ибо воспоминания учиняют мя старым и немощным. Воспоминания погубляют мне сегодняшний день мой. Подавляют мой сегодняшний день прошлым и ослабляют надежду мою на будущее, ибо легионы их шепчут мне на ухо: будет только то, что было.

А я не хочу, чтобы было только то, что было. Я не хочу, и Ты не хочешь, Господи, чтобы будущее было повторившимся прошлым. Пусть будет небывшее, то, что никогда не появлялось на свет. Слишком дорого солнце, чтобы взирать ему на одни повторения.

Натоптанные дороги запутывают странника. Долго земля ходила по земле. Опостылели свету ходоки земные, потому что повторяются из колена в колено чрез все времена. Изглади, Господи, все воспоминания мои, кроме одного.

Одно-единственное воспоминание не изглади, но усиль во мне. Не изглади, но усиль в уме моем воспоминание о той славе, в которой ходил я, когда был всецело с Тобою и всецело — в Тебе, до времени и его обманов.

Когда и я был гармонично тройствен в святом единстве, как и Ты, из вечности в вечность.

Когда и во мне душа жила в согласии с сознанием и жизнью.

Когда и моя душа была девственной утробой, и сознание моё — девственной мудростью, и жизнь моя — духовной силой и святостью.

Когда и я весь был — свет, и когда тьмы не было во мне.

Когда и я был — блаженство и мир, и муки неравновесия во мне не было.

Когда и я знал Тебя, как знаешь Ты меня, и когда не был я перемешан с тьмою.

Когда и у меня не было ни границ, ни соседей, ни деления на я и ты.

Сие воспоминание не изглади, Родителю мой, но усиль во мне.

Хотя и открывает оно мне бездну, по дну которой ныне в уничижении и ничтожестве странствую я.