Молли имеет право

Это было весьма впечатляюще. Я и вправду ей поверила, хотя теперь, когда всё уже кончено, не могу представить, как она что-либо ворует или сжигает. Во всяком случае, Грейс и Герти не сказали больше ни слова. Они молча побрели по коридору, и только Мэй, прежде чем поспешить за ними, оглянулась и пробормотала:

— Простите.

Мы с Норой бросились к Стелле.

— Ты нам жизнь спасла! — закричала я.

— Ну, не в буквальном смысле, — поправила Нора. — Но ты и правда нас спасла, Стелла. Огромнейшее тебе спасибо.

— Да, спасибо, спасибо! — подхватила я.

Стелла покраснела (значит, не только я при первом удобном случае становлюсь пунцовой).

— Я поступила так, как поступают подруги. И то, что я не собираюсь писать лозунги на тротуарах или приковывать себя к дверям почтового отделения, ещё не значит, что я не на вашей стороне.

— Мы знаем.

— Вот почему, — продолжала Стелла, — я связала вам это, — и, снова сунув руку в сумку, она принялась распутывать нечто похожее на большой тёмно-зелёный клубок.

— О, те сложные шарфы! — пробормотала я. — Право, не стоило… Уж точно не для нас…

— Это не просто какие-то там шарфы. Вот, глядите. — Стелле наконец удалось разделить два полотна с бело-оранжевым кружевом на концах. — Они цветов ИЖЛИП!

— Стелла! — задохнулась от восхищения Нора. — Это самые замечательные шарфы, какие я только видела!

Стелла покраснела ещё гуще.

— Но это ещё не всё, — сказала она, поднимая шарф, чтобы мы могли получше его рассмотреть. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы увидеть то, что она показывала. Но когда я это увидела, то выдохнула: «О, Стелла!» — и чуть не расплакалась.

Основная часть каждого шарфа была платочной вязки, но ближе к концам Стелла изнаночными петлями провязала буквы, которые казались напечатанными прямо на полотне. И эти буквы складывались в слова «ПРАВО ГОЛОСА ДЛЯ ЖЕНЩИН». Их можно было увидеть, только если очень внимательно вглядываться, — и всё же наш лозунг был там.

— Как ты это сделала? — спросила, едва дыша, Нора.

— Я нарисовала буквы по сетке, — ответила Стелла. — Взяла в библиотеке бумаги в клеточку и… В общем, на самом деле это было легко.

— Ты просто гений, — сказала я, ничуть не кривя душой, и обернула шарф вокруг шеи. Нора сделала то же самое. — Я теперь всё время буду его носить.

— Пожалуй, сейчас для них несколько жарковато, — хихикнула Стелла, — но до осени лозунг никуда не денется. А если к тому времени вы достигнете цели, сможете надеть шарфы в честь праздника.

В этот момент в коридоре показалась внушительная фигура матери Антонины, и, увидев нас, она была крайне удивлена.

— Что это вы, девочки, здесь делаете? Последний звонок прозвенел уже десять минут назад.

— Простите, мать Антонина, — смиренно потупились мы.

— А шарфы зачем надели? На улице уже за семьдесят[28].

— Это я их связала, — быстро ответила Стелла. — В подарок.

Суровое лицо матери Антонины смягчилось, но только слегка.

— Понятно, — сказала она. — Что ж, это очень мило с вашей стороны, мисс Донован, но ваши подруги заработают тепловой удар, если продолжат кутаться в шарфы. Даже такие красивые, — она протянула руку и пощупала кружевной конец шарфа Норы. — Очень симпатичное кружево. Сестра Тереза определённо хорошо вас научила.

Но тут её внимание привлекло кое-что другое. Она наклонилась и принялась очень внимательно разглядывать шарф. У меня скрутило живот: может, мать Антонина и не обладала таким ужасным орлиным взором, как профессор Шилдс, но по-своему была очень наблюдательна. Потом она выпрямилась и, не глядя на нас, сказала:

— Как вы знаете, девочки, мы в этой школе надеемся, что сможем научить вас быть полезными — Богу, вашим родителям, вашим мужьям и семьям, когда они у вас появятся.

— Да, мать Антонина, — нестройно пробормотали мы.

— Но мы также призываем вас быть независимыми, иметь своё мнение и служить обществу в более широком смысле, — продолжала мать Антонина. — Некоторые полагают, что право решать, как управлять страной, тоже часть этого служения. — Она замолчала, впервые поглядев на нас. — А теперь бегите. Наверное, вашим мамам уже интересно, где это вы задержались.

— Моей-то уж точно нет. Я постоянно задерживаюсь, — выпалила я не задумываясь.

Мать Антонина вскинула бровь (может, все взрослые так умеют? Надеюсь, я тоже скоро научусь).

— Не думаю, что вам стоит это повторять, мисс Карберри, — сказала она. — А теперь марш отсюда. Вам же, — она перевела взгляд на Стеллу, — имеет смысл собираться: после обеда пансионерки идут на прогулку. Ну же!

И она двинулась обратно в главный корпус школы. Стелла семенила за ней по пятам. А мы с Норой со всех ног бросились по коридору в холл, а оттуда — за дверь, и только там решились открыть рот.

— Ну и ну! — выдохнула Нора.

— Она же имела в виду… Ведь имела же?

— Думаю, да. Господи, у меня голова кругом…

— Только не падай в обморок или вроде того. Нам нужно всё спланировать. Мне кажется, после такого мы просто обязаны что-нибудь сделать.