Молодой Александр

Для молодого француза подъем на холм стал невероятным моментом: когда он наконец выбрался из леса на поляну, она показалась ему похожей на деревенскую площадь. Все было покрыто древней каменной кладкой – ветхие стены, сломанные колонны, декоративные рельефные элементы и море терракотовых плиток, беспорядочно разбросанных по всему плато. На востоке стояла старинная монастырская церковь Святой Троицы, закладная надпись свидетельствовала о ремонте, проведенном в XV веке, но к XIX веку ее уже давно забросили. При ближайшем рассмотрении Эзе обнаружил, что церковь почти органично вырастает из расположенного под ней здания. Он предположил, что оказавшиеся в фундаменте руины принадлежали большому храму, построенному во времена диадохов – преемников Александра. Священник не солгал, когда рассказывал ему о Палатиции: «Я понял не без удивления, – писал Эзе, – что открытие, которое почти ускользнуло от меня, безусловно, должно быть самым интересным во всей моей поездке»[704]. Во Франции находку встретили с изумлением, и в 1861 году Эзе вернулся уже как руководитель специальной научной миссии, спонсируемой Наполеоном III. Его команда сосредоточилась на восточной стороне плато и сумела восстановить большую часть первоначального плана древнего здания. Однако через 40 дней противостоять местным комарам стало невозможно. Один участник за другим оказывался сражен малярией, и Эзе решил свернуть работы, экспедиция отступила к фрегату, стоявшему на якоре в Термейском заливе. Археологический сезон завершился преждевременно, но достичь удалось довольно много. Открытия опубликовали в 1876 году, а увесистый фолиант дополнили прекрасные рисунки, реконструкции и планы, которые любезно предоставил О. Доме, бесценный коллега Эзе. Раскопки изменили мнение о назначении здания. Эзе отверг свою первоначальную гипотезу о храме и предположил, что там находилась величественная царская резиденция, возможно, место отдыха царей и цариц эллинистической Македонии – первое великое открытие македонской археологии. В то время Эзе полагал, что городом была Валла, довольно незначительное поселение, редко упоминаемое в античных источниках[705]. Это звучало не слишком убедительно, оставалось немало оговорок, но все же мнение прижилось и сохранялось в научном обиходе вплоть до 1968 года, когда Николас Хаммонд предположил, что это была не Валла, а не что иное, как Эги, наследственная столица древней Македонии, – именно так принято считать сегодня[706]. Раскопки дворца продолжились лишь после Второй мировой войны, и к 1970-м годам он был полностью раскрыт. Но точная дата, этапы строительства и внешний облик пока оставались неизвестны. В 2007 году местный Эфорат (Комитет по делам античности) приступил к амбициозному проекту по реставрации, надеясь, что новое исследование даст некоторые ответы. Уже более 10 лет это место, скрытое листвой, претерпевает метаморфозы. Полы законсервированы и переложены, стены восстановлены, разрозненные части здания дополнены современными элементами из цемента, укреплены титановыми зажимами и новыми блоками из вулканической пористой породы. Раскопки подтвердили передатировку памятника с эпохи диадохов на время царствования Филиппа. Именно здесь в октябре 336 года до н. э. царь устроил грандиозные торжества в честь бракосочетания своей дочери Клеопатры с Александром Молосским, праздника Зевса Олимпийского и начала Персидского похода.

Сегодня дворец в городе Эги находится на завершающей стадии реконструкции и постепенно становится доступен для широкой публики. Это замечательное сооружение многое может рассказать о царе и о том, каким он хотел предстать перед окружающими[707].