Молодой бог (СИ)

— Я почти ничего не знаю, Майкрофт. Я не знаю мир реальным. А ты знаешь. И, может, я наконец-то понял, что могу умереть. И что ты единственный, кто может дать мне шанс выжить. Так что то, что я зацепился за тебя таким образом, неудивительно. Моя любовь направлена на достижение власти. Власти над самим собой.

Я иссяк. Окончательно откинулся на спинку стула и взглядом поблагодарил Майкрофта за то, что тот дал мне выговориться. Я даже не ожидал от себя такого. Не ожидал что все мои «сюси-муси» выльются в такой самоанализ. Стоун бы одобрила.

Холмс тоже прислонил спину и перемещал взгляд с меня на стол и обратно.

Мне захотелось выпить чего-то крепкого после такого. Очень захотелось. Но я лишь опустошил ещё один бокал воды.

— Я…

Мне польстило, что у Холмса кончились слова. Он беспомощно двигал губами как золотая рыбка.

— И над этим подумать тоже, да? — подтолкнул его я.

— Да, — согласился он, трогая свой галстук. — пожалуй.

Мы сидели в тишине, думая об одном и том же, но по-разному. Я не мог поверить, что раскрыл кому-то душу. Но этим кем-то был Майкрофт, поэтому я был спокоен. Удивительно, но мой стыд и страх исчезли. Я понял, что имею право на свои чувства и что заслуживаю их оглашения. Всё просто.

Официант подал десерт, снова находясь в неведении о происходящем. Я не знал, как называется эта сладость и что в составе, но выглядело всё как произведение искусства. К моему удивлению Холмс отодвинул тарелку.

— Не будешь? — спросил я.

Политик покачал головой.

— Да, ладно. Если ты это не съешь, то всё отправится в мусорку. А где-то детишки голодают. — стал несвойственно для себя поучать Майкрофта я. — Это не хорошо.

Холмс ухмыльнулся. Наконец-то обстановка разряжается. После моего урагана откровений, спорить о десерте просто замечательно.

— Но тебе же нельзя сладкое. — в свою защиту сказал политик. — Это не вежливо, а, значит, тоже не хорошо.

Я слегка закатил глаза и тоже слегка растянул губы.

— Если честно, я не охотник до сладкого. Бывает иногда прорывает, — я вспоминаю, как поглощал вафли на Бейкер стрит. — но не часто. Мне скорее будет приятно от того, что тебе приятно.

Я без тени стыда смотрю на Холмса. Я искренен, и он это понимает. Кивает и всё-таки принимается за десерт. Я с улыбкой гляжу в окно. Словно буря миновала, и теперь пришло спокойствие.

Покинув ресторан, мы сразу сели в машину. Я ощущал приятную усталость.

— Заедем на базу. — сказал Холмс. — Ты же не взял с собой вещи.

Моё сердце вздрогнуло, а затем по нему пошла трещина. Я собирался сделать нечто исключительное.

— Майкрофт, — не смотря на него, произношу я. — после того, как мы всё выяснили… думаю, не стоит мне ехать к тебе. И к тому же, — я прикрываю глаза, готовясь раскрыть ещё одну правду. — я, кажется, уже могу спать один. Так что будет лучше, если я вернусь на базу.

Холмс сначала молчит, но потом кивает, я замечаю это боковым зрением.

Всю оставшуюся короткую дорогу мы молчим.

База кажется мне приветливой лишь наполовину. Если забыть всё плохое, то здание вызывает чувство безопасности. Не такое, какое я испытываю рядом с Майкрофтом, но схожее.

Всё происходит быстро. Машина быстро тормозит. Мне пора уходить. Я не смотрю на политика, когда открываю дверь.

— Приятного вечера, Майкрофт. — желаю ему я и выхожу.

Он отвечает мне тем же, но я не вижу его лица. Слышу привычную вежливость.

Комната тоже перестаёт вызывать ужас. Я даже рад ей. Мягкая постелька, пыльная плейстейшен, окна, выходящие на внутренний двор, но если высунуться, можно увидеть Темзу. Сейчас лучам солнца не добраться до меня. Солнце садится, весь свет достаётся высоким зданиям.

Я раздеваюсь догола и подхожу к зеркалу.

Джим стоит сзади меня, его глаза обращены на мою поясницу. Я поворачиваюсь, глядя на порезы.

— Единственное, что ты смог сделать. — произношу я. — Заклеймить меня. Но не это ли проигрыш? Я буду носить на себе твои инициалы и поступать так, как ты бы никогда не поступил. Но я тоже Мориарти. Пусть и белая ворона. — я ухмыляюсь. — Белый мне тоже идёт.

— Я всегда буду в тебе. — бархатный голос ласкает, как лёгкое прикосновение руки. — И дело не в этой резке на коже. Не в синяках. — его рука замирает в сантиметре от моей талии. — Дело в этом. — его палец направлен на мою голову.

Я кладу руку на сердце и закрываю глаза. Ветерок из окна приятно гладит кожу. В моей голове звучит орган.

Мне было жалко, что я не рядом с Майкрофтом, я испытывал тоску. Но мне стоит научиться держаться одному, стать независимым, стать собой.

Кстати говоря, не знаю, то ли так надо, то ли мой организм специфичную еду не переносит, но сегодня ночью я знатно прочистил организм.

Глава 43

Проснулся я весь вспотевший. Видимо, сегодня ожидается жаркий денёчек.

Пока умывался, осознал, что это мой первый нормальный сон на базе за последние полтора месяца. Кошмары меня не мучили, лёгкое беспокойство вызывал лишь наркоманский сюжет сна, который я сейчас и не вспомню. А ещё я просыпался из-за боли в боку.