Монашка и дракон

— Он отличный мальчишка — Гидеон, — продолжал король, вытирая пальцы о протянутую Фридой салфетку. — Пылкий, бесстрашный, я бы даже сказал — до глупости бесстрашный. Сколько раз он спасал мне жизнь, я даже не упомню… — тут он увидел, как внесли жареного поросенка под медовой корочкой с розмарином, и затребовал блюдо себе. — Но я ему тоже жизнь спасал, — проговорил он с набитым ртом, откусывая поросятину до самой кости. — Поэтому мне не нравится, что мальчишка темнит.

Было странно слышать, что милорда Гидеона называют мальчишкой, но глядя на короля, я понимала, что Гидеон и в самом деле выглядел рядом с ним, как мальчишка. В его величестве Рихарде чувствовалась настоящая первозданная сила. Только сейчас я задумалась — сколько же драконам лет? Живут ли они вечно? Стареют или умирают в расцвете сил?

— Смотришь на меня, — сказал король, отбирая у Фриды салфетку и вытирая губы, — я тебе нравлюсь?

— Разве король может не нравится? — ответила я сдержанно. — Но я уверена, что вы зря подозреваете в чем-то темном милорда Гидеона. Он верен вашему величеству и никогда не сделает ничего во вред короне.

— Может и зря, — проворчал король и спросил: — Кто лучше — я или Ги?

От такого вопроса я задрожала, но ответила, стараясь придать голосу спокойствия и немного равнодушия:

— Я очень мало знаю о драконах, сир, не мне сравнивать вас.

— Юлишь, — сказал он, зажевывая поросенка свежей петрушкой. — Дилан говорит, ты ведьма. Говорит, ты вызвала колдовством змею из песка.

Мне стоило больших трудов стоять спокойно под его пронзительным, испытывающим взглядом:

— Это было произволение небес, сир. Там присутствовал священник, по его молитве небеса сотворили чудо.

— Я живу слишком долго, крошка, — сказал король Рихард, наконец, отодвигая тарелку и отваливаясь на спинку кресла, — чтобы верить в чудеса.

— Странно слышать такое от дракона, который сам — чудо небес, — скупо улыбнулась я.

Король хохотал долго и с явным удовольствием. Чтобы не смотреть на его разинутый рот, в котором блестели острые белые зубы, я уставилась в окно. Грозовые тучи приближались удивительно быстро, и уже можно было рассмотреть серые ленты, протянувшиеся от небес до земли — где-то там уже шел дождь. Нет, совсем не время было думать о дожде, но я ждала этой грозы, как спасения. Почему-то мне казалось, что когда над замком Гранд-Мелюз засверкают молнии, злой сон рассеется, и все вернется на круги своя… Два дня до субботы…

Король грузно вылез из кресла и подошел ко мне. Я отступила на шаг, потому что подошел он очень близко.

— Ги не дурак, — сказал Рихард, оглядывая меня с головы до ног. — И это бесит иногда.

Я промолчала, потому что вряд ли он ждал моего ответа.

В зале стало тихо, и взгляды всех устремились на нас. Дилан облокотился о спинку кресла и усмехался углом рта. Наверное, его это забавляло — отдать любимую игрушку брата сюзерену, которому вряд ли возразишь. Неплохая месть.

— Как тебя зовут, я позабыл? — спросил король и протянул руку, попытавшись взять меня за подбородок.

Я отшатнулась, и дракон недовольно поморщился.

— И правда что ли монашенка? — спросил он насмешливо. — От Гидеона так же шарахаешься?

Гроза налетела мгновенно, и в зале стало темно. Слуги захлопотали, доставая и зажигая свечи, а король вдруг отдернул руку и оглянулся к окну.

— Ты смотри-ка, — хохотнул он. — Быстро появился!

О чем он?.. Я тоже посмотрела в окно — и задохнулась, прижав руки к сердцу. В клубах черных и синих туч, озаряемый молнией, к замку летел… дракон. Однажды я видела, как милорд Гидеон возвращался на Восточную башню — но тогда была ночь, и я мало что разглядела кроме извивающейся тени, а теперь я видела это существо при свете дня. Дракон походил на змею, но был с крыльями и четырьмя лапами. Крылья мощно рассекали облака, заставляя их разлетаться косматыми клочьями, хвост извивался по воздуху гибко, будто по волнам, пасть была оскалена, а глаза горели дьявольским светом.

— Красиво летит, — похвалил король, подходя к окну.

Дилан попятился и крадучись вышел из зала. Я отметила это вскользь, и даже не позлорадствовала над его позорным бегством — потому что дракон сделал петлю в небе, сбавляя скорость и опускаясь на вершину Восточной башни. Сильное тело, озаренное сполохами молний, гладкая, как зеркальная, чешуя — это существо было не просто смертоносным и грозным, оно было прекрасным. Не я одна — все мы, включая короля, следили за великолепным полетом.

Но вот дракон приземлился, в последний раз взметнулись крылья над зубчатой стеной, и существо исчезло.

— Сейчас примчится, — сказал король, возвращаясь за стол. — Освободи место для моего друга, — приказал он лорду, сидевшему по левую руку от него, и тот поспешно пересел, захватив тарелку.

Прошло не больше четверти часа, и дверь в зал распахнулась. Я с замиранием сердца следила, как милорд Гидеон идет вдоль стола, на ходу затягивая тесемки на вороте рубашки, камзола на нем не было. Волосы дракона были взъерошены и влажно блестели.

«Он ведь летел сквозь грозу», — подумала я.