Монашка и дракон

Пока он доказывали, что погибший во цвете лет Феликс не мог обещать жениться на вилланке, я рассматривала угрюмого убийцу. Он был невысокого роста, но широкоплечий, с простым и скуластым лицом, обожженным солнцем. Высокий выпуклый лоб, упрямый подбородок — он походил на дикого кабана, который жует желуди, но может пролить и кровь, если загнать в угол. Да, такой способен на убийство. Зарубил топором. Для этого нужны сила, жестокость и ярость. Я невольно содрогнулась, вспомнив вчерашнюю охоту.

Брат отомстил за поруганную честь сестры. Кто еще мог вступиться за вилланку, которая стала игрушкой богатого мужчины? Да, убийство — жестокая месть. Но что можно было сделать? Штраф предусмотрен только лишь в случае насилия или обмана. Если имело место добровольное согласие девицы, позор ложится лишь на ее голову. Закон целиком и полностью на стороне господина Фортюне, но как же мое сердце на сей раз противилось закону!

— Он не заслуживает снисхождения, — зло сказал господин Фортюне. — Требую справедливости, милорд. Как сказано в Писании — око за око, зуб за зуб!

— О! Так ты знаток Писания? — дракона, казалось, позабавила цитата. — Что там еще говорится насчет справедливого суда? — он вскинул указательный палец.

— Какою мерою меряете, той и вам отмерено будет,[1] — отозвалась я, не моргнув глазом. — Поэтому проявляйте милосердие, чтобы и к вам проявили его, когда согрешите. Глава седьмая, стих второй.

Это были чистейшей воды святотатство и преступление, потому что вторую часть цитаты я придумала на ходу.

Но никто не поймал меня на лжи, и я добавила:

— Око за око — это значит, убить убийцу. Убить виллана легко, но как последовать Писанию в отношении убитого господина Феликса? Разве возможно наказать его за поруганную честь женщины?

Господин Фортюне подскочил, будто его ударили палкой.

— Какая женская честь?! — возмутился он. — Всем известно, что у женщин нет чести, поэтому никакого ущерба им не причиняется. К тому же, она сама согласилась, а значит, мой брат не виноват. Насилия не было!

— Не было! Не было! — подхватили мать и сестра убитого, потрясая кулаками и наступая на вилланку.

Та зарыдала еще горше, но возражать не осмелилась.

Стражники подошли поближе, потому что судебное разбирательство грозило перерасти в драку, и даже Дилан, позевывавший на стуле слева от брата, оживился.

Дракон молчал, и это придало господину Фортюне смелости.

— Кто бы говорил о женской чести, — сказал он презрительно, — все знают, что ты покинула монастырь. Ты ведьма и проклята небесами, раз предала святые клятвы. Милорд, почему женщина говорит вперёд вас? Запретите ей вмешиваться в дела королевского суда, — он отвернулся и сказал тихо, но так, что все услышали: — Драконья шлюха…

[1] От Матфея, 7:2

25. Драконовы законы (часть вторая)

Больше всего после этих слов мне захотелось провалиться сквозь землю.

Да, именно так я и выглядела в глазах других — предательница, блудница, еще и ведьма, как сказала Ингунда.

— Довольно, — сказал дракон, прихлопнув по подлокотникам. — Твои требования понятны, — он кивнул господину Фортюне. — Но смертную казнь я заменяю штрафом. По Правде короля Рихтера, смертная казнь запрещена, если ответчик уплатит штраф. Вира за убийство свободного составляет двести солидов. Ответчик должен заплатить двести солидов истцу и солид в пользу казны за судебные издержки.

Господин Фортюне покривился, но возражать не стал. Двести солидов было огромной суммой. Молодая дойная корова стоила три солида.

Мое сердце болезненно сжалось: откуда у семьи виллана такие деньги? А если штраф не будет уплачен, должника накажут. За штраф вполовину меньше полагается членовредительство, а двести солидов — это продажа в рабство всей семьи или… пожизненная каторга. Не лучше ли и в самом деле — быстрая смерть?

Вилланы понимали это, но опротестовать приговор не осмелились. Только сестра ответчика снова заплакала навзрыд, а жена прижала к себе детей покрепче. Виллан упрямо мотнул головой, но не произнес ни слова.

— Завыла, — бросил с кривой усмешкой господин Фортюне. — Милорд еще слишком мягко обошелся с вами.

— Суд еще не закончен, — остановил дракон его излияния дракон. — Истец тоже должен заплатить.

— Я?! — господин Фортюне изумленно вытаращился, а его мать и сестра позабыли о своем безутешном горе и настороженно вытянули шеи. — За что это я должен платить, милорд? Я — пострадавшая сторона! — господин Фортюне в подтверждение своих слов выпятил грудь и выставил правую ногу, совсем как горделивый петух.

— За что? — лениво переспросил маркграф. — Поясню. По Правде короля Рихтера, если виновник не может ответить, отвечают его близкие родственники. Сожительство со свободной девицей с нарушением клятвы о женитьбе наказывается штрафом… — он вскинул указательный палец.

— Сорок пять солидов, — немедленно откликнулась я.

— Но он не обещал жениться! — завопил истец.