Монета скифского царя

— Согласен — крепко. — Вячеслав Алексеевич постучал пальцем по датчику бензина: — Бензин почти на нуле. Почему не заправилась?

— Да я на этой машине почти не езжу! — возмутилась Дайнека. — Когда ты купишь себе новую?

— Времени не хватает… Да и зачем торопиться? У меня есть служебная.

— То-то и смотрю, что на моей разъезжаешь.

— Никогда не знал, что ты такая жадина. — Отец рассмеялся, но снова взглянув на датчик, нахмурился: — Надо бы заправиться, до дому не дотянем.

— Через два километра на повороте с проспекта — та самая заправка, где я впервые встретила Велембовского.

— Поближе нет?

Дайнека достала телефон, чтобы проверить по карте, но он ожил в ее руках. Звонили с неизвестного номера. Она ответила:

— Слушаю.

— Вы оставляли свой номер.

— Когда?

— Когда приходили искать Шнырева.

— Да-да! Я помню. Боткинская больница, Вторая неврология. Вы — больной?

— В каком смысле? — обиделся собеседник.

— Да я не об этом! Хотела спросить: лежите в той же палате?

— Вы со мной говорили.

— Хотите что-то рассказать?

— Да в общем-то рассказывать нечего…

— Тогда зачем позвонили?

— От него пахло бензином…

— От кого? — спросила Дайнека.

— От того мужика, который приходил к Шныреву.

— А внешность? Внешность вы не запомнили?

— Я же говорил, что нет. А мы тут как-то лежим, разговариваем — один паренек и вспомнил. Пахло, говорит, от него бензином. Наверное, на большегрузе работает. Он сам — шофер. Знает, о чем говорит.

— Больше ничего не вспомнили?

— Он неприметный был. Рост — средний, рожа — обычная. Одет так же, как все. А вот бензином от него разило как надо.

— Ну, что ж, и на этом спасибо. — Дайнека отключилась.

— Что? — встревоженно спросил Вячеслав Алексеевич. — Кто звонил?

— Мужчина из палаты Шныря.

— Что говорит?

— Сказал, что от того, кто приходил к Шнырю, разило бензином.

— Только и всего?

— Его сопалатники решили, что этот мужик — шофер.

— Ну, что же, будем иметь в виду. — Вячеслав Алексеевич посмотрел на датчик бензина. — Кажется, дотянули. Знаешь, что меня удивляет?

— Что?

— Я оставил в палате свою карточку, а позвонили тебе.

— Я, когда оставила гостинцы, подписала туда свой номер.

— Мало того, что жадоба, так еще и хитрюга. — Он рассмеялся и, свернув к заправке, хотел обнять дочь.

Она вдруг вырвалась и закричала:

— Гони! Не останавливайся! Уезжай отсюда!

Вячеслав Алексеевич прибавил скорости и рванул машину вперед.

— Что случилось?

— Гони! — Дайнека оглянулась назад. — Кажется, заметил!

— Немедленно объяснись! Кого ты так испугалась? Кто там был?

Она ответила:

— Леша-заправщик!

— Велика новость. — Вячеслав Алексеевич притормозил, собираясь развернуться и поехать назад.

— Не смей! — крикнула Дайнека и ухватилась за руль.

— С ума ты, что ли, сошла? Еще немного, и мы заглохнем.

— Папа! Он разговаривал…

— С кем? — Не дождавшись ответа, Вячеслав Алексеевич повысил голос: — Да с кем же?!

— Со сторожем дядей Митей!

Глава 25 Старое дело

Машина заглохла, не доехав до дома. Вячеслав Алексеевич позвонил своему шоферу, и тот пообещал приехать с канистрой бензина.

— Пока есть время, давай разберемся, — сказал Вячеслав Алексеевич. — Что тебя так встревожило?

— Я говорила с Лешей и сторожем по отдельности, но ни один из них не сказал, что они знакомы.

— Опираясь только на это, нельзя никого обвинять. Я понимаю, ты хочешь сказать, что один из них — убийца Велембовского?

— А если — оба?

— Не городи ерунды.

— Я чувствую, за этим что-то стоит. — Дайнека задумалась и потом спросила: — А запах бензина? А что, если в Боткинскую приходил не шофер, а заправщик? А что, если это Леша приходил в палату к Шнырю?

— Слишком много «если». Такие обвинения требуют доказательств. Они у тебя есть?

— Нет.

— Тогда в лучшем случае ты можешь рассказать об этом Кротову. Или сделаем так: я сам ему позвоню и попрошу проверить этого паренька. Сторожа, я думаю, они уже проверяли.

Дайнека сидела, уставившись в лобовое стекло, не реагируя на слова отца. Чтобы привлечь внимание, Вячеславу Алексеевичу пришлось помахать перед ее носом рукой:

— Людмила, очнись.

— Что? — Дайнека повернулась к нему, но по ее глазам было видно: она думает о другом. — Сейчас я расскажу тебе одну вещь, но только не говори, что мне это показалось.

— Обещаю.

— В ту ночь, когда я бежала за стариком по дому, в конце коридора заметила уходящего человека.

— Ты говорила.

— Он был одет в форменную куртку.

— Опять твои выдумки?

— Когда он проходил мимо дверного проема, в лучах уличных фонарей на его спине блеснула светлая полоса.

— И ты предполагаешь, что это был светоотражающий элемент?

— Такой же, как на рабочей куртке Леши-заправщика.

— По мне, так это полнейший бред. — Вячеслав Алексеевич покрутил в руках свой телефон. — Даже неудобно звонить по этому поводу Кротову. Тем не менее обещаю, что позвоню. — Бросив взгляд в окно, он проронил: — Приехал служебный автомобиль.

Водитель достал из багажника канистру с бензином и сам залил его в бак Дайнекиной машины. Распрощавшись, они разъехались.

На этом приключения Дайнеки и отца не закончились. Они уже въехали во двор своего дома, когда у Вячеслава Алексеевича зазвонил телефон.