Монета скифского царя

Взглянув на экран, он тут же перевел глаза на Дайнеку:

— Это Елена Петровна…

— Ответь ей.

Заговорив по телефону, Вячеслав Алексеевич заметно побледнел:

— Здравствуй, Лена… Да… Я тебя понял. Приезжай к Людмиле, я живу здесь. Что значит на нейтральной? Для кого неудобно? Не говори глупости. Ну, хорошо. А при чем здесь Вешкин? Впрочем, я и забыл… У вас от меня секреты. Я скоро буду.

Дайнека дождалась, пока он закончит, и нетерпеливо спросила:

— Что сказала Елена Петровна?

— Она хочет встретиться.

— Ну, наконец-то!

— Не радуйся. Встречаться будем по делу. Елена Петровна отказалась приехать к нам. Решила встретиться на нейтральной территории.

— Так и сказала? — обескураженно спросила Дайнека.

— Ее формулировка. — Отец вытер со лба пот и вытянул перед собой дрожащие руки. Потом вышел из салона, обогнул машину и открыл дверцу со стороны Дайнеки: — Вылезай!

— Я поеду с тобой! — запротестовала она.

— Садись за руль. Довезешь меня до места. Не могу вести машину, руки трясутся.

— До чего же вы себя довели… — С этими словами Дайнека вылезла из машины и пересела на водительское сиденье. — Как дети малые, ей-богу!

— Езжай, не умничай. Без тебя разберемся.

— Разобрались уже. Руки трясутся. Дождетесь, что песок скоро посыпется. Только уж тогда поздно будет мириться.

— Не умничай, говорю! — прикрикнул отец.

Встретившись в кафе, Вячеслав Алексеевич и Елена Петровна были так взволнованы, что оставалось только кому-нибудь из них сесть мимо стула. К счастью, оба не промахнулись. Минуты через три неловкого ожидания к ним присоединился Вешкин:

— Простите за опоздание! Но у меня хорошие новости: хозяин «Кантины» Джафаров задержан по подозрению в организации убийств. Его сына Томаса арестовали за поджог и умышленную порчу имущества. — Сергей обвел взглядом всех, кто сидел за столом, и остановил его на Дайнеке: — Что-нибудь случилось?

За нее ответила Елена Петровна:

— Хочу поделиться информацией.

Дайнека исподволь оглядела Елену Петровну, отметив, что сегодня она надела яркое платье и любимые серьги. Пронзительно-голубые камни точь-в-точь повторяли цвет ее глаз.

— Возможно, это не относится к делу, но я внимательно изучила следственные материалы по убийству родителей Велембовского, — заговорила Елена Петровна.

— Зачем? — равнодушно поинтересовался Вячеслав Алексеевич.

— У меня чутье на такие дела. Все, что случилось с Велембовским, связано с убийством его родителей.

— Чутье? — усмехнулся Вячеслав Алексеевич.

— Папа! — взвилась Дайнека. — Ты несправедлив к Елене Петровне.

— А ты сиди и молчи, — приказал ей отец. — Не то отправлю домой.

— Пожалуйста, не ругайтесь, — проговорила Елена Петровна. — Еще не хватало, чтобы и вы… — Не договорив, она замолчала. Потом вернулась к основному вопросу: — Вам известно, что отец Велембовского был археологом?

— Что, серьезно?.. — обескураженно проронил Вешкин и переглянулся с Вячеславом Алексеевичем.

Тот спросил:

— Эта информация есть в материалах дела?

— Да.

— И что это дает?

— Напомню про античные монеты. С них все началось. Я позвонила одному знакомому, известному человеку, не буду называть фамилию. Он — журналист и долгое время вращался в околонаучных кругах. Вот что он мне рассказал: в шестидесятые годы отцы Велембовского и Благовестова участвовали в нашумевшей тогда экспедиции по раскопке скифских курганов. На раскопках были найдены бесценные золотые сокровища древнескифской культуры. Интриг и сплетен вокруг этих находок было множество…

— Например? — заинтересовалась Дайнека.

— Ходили разговоры, будто кто-то видел у Велембовского неучтенные раритеты.

— Откопал и спрятал?

— Вроде того. Но обвинение не было подтверждено доказательствами. Велембовского отстранили от раскопок и отправили обратно в Москву. Информация не вышла за пределы экспедиционной группы, но больше Велембовский не участвовал ни в одной экспедиции.

— А как об этом узнал ваш информатор?

— Он узнал значительно позже от одного из участников событий.

— По-моему, это бомба! — воскликнул Вешкин. — Вы хоть понимаете, что это значит?

— Понимаем, — сдержанно проронил Вячеслав Алексеевич. — Но только хочу заметить, что почти шестьдесят лет назад отец Велембовского был убит. И его уже ни о чем не расспросишь.

Елена Петровна продолжила:

— Первое, что бросается в глаза при изучении следственных материалов, — в них много несоответствий. Складывается устойчивое впечатление, что следователь по делу работал очень поверхностно.

— Например?

— В первом протоколе допроса консьержка утверждает, что к Велембовским никто не приходил и в течение трех часов до убийства посторонние в подъезд не входили и не выходили.

— И где здесь несоответствия?

— Они появились позже. — Елена Петровна была терпелива, спокойна и, как никогда, красива. Глядя на нее, хотелось только одного — просто зажмуриться. Она продолжила: — Чуть позже консьержка поменяла показания. Она вспомнила, что за полчаса до убийства в подъезд вошли Дед Мороз и Снегурочка.

— Что? Реально? — ухмыльнулся Сергей.

— Велембовских убили за два дня до Нового года. В те времена было принято вызывать Дедов Морозов к детям.

— Ну, хорошо, продолжайте.