Моника 2 часть (ЛП)

Резко придя в себя, словно поднимаясь из бездны, словно луч света проступил из мглы, словно луч ослепительной надежды из глубины беспредельного отчаяния достиг его, Ренато отступил на шаг, пристально вглядываясь в заплаканные глаза испуганной Айме, и ее руки протянулись в жалобной мольбе о сострадании; голос, ослабевший от ужаса и плача, неумело и отчаянно нашептывал ложь:

- Это Моника. Моя бедная сумасшедшая сестра. Она написала для этого хищника Хуана. Невозможно было вырвать ее из лап этого бессердечного зверя. Отдать ее – все равно что отдать в лапы тигра. Ты не понимаешь, Ренато? Моника – любовница Хуана! Она отдалась ему в минутном помешательстве, а он превратил ее в свою рабыню и жертву. Ты не понимаешь?

- Как же мне понять?

- Она полюбила его в минуту помешательства, а теперь он ее хозяин. Приказывает, таскает ее как тряпку, угрожает скандалом. Она боится его до смерти, страдает и плачет. Он мерзавец, Ренато, бандит! Но не провоцируй его, не вставай у него на пути. Позволь мне поговорить с ним.

- Не лги больше! – гневно взорвался Ренато.

- Ты не веришь? Клянусь, Моника написала это письмо! Она потеряла рассудок от страха и попросила моей помощи. Ее загнали в угол, она на краю пропасти, и прямо сейчас…

- Прямо сейчас что?

- Они беседуют там, за церковью! Она пытается убедить его уехать, позволить ей вернуться в монастырь. Она умоляет только об этом.

- Ты сказала за церковью?

- Ренато, дорогой, сжалься над Моникой, и прости меня. Прости, что не сказала. Она никогда не простит мне, если узнает, что ты знаешь. Она раскаивается и хочет покончить с собой, умереть.

- Из-за Хуана Дьявола? – вырвалось у Ренато, переполненного ядом и горечью.

- Не из-за него, а из-за свершенного греха и стыда. Я хочу, чтобы он оставил ее. Я пообещала купить его отъезд и молчание. Может, немного денег хватит.

- Ты полагаешь, хватит немного денег? – гневно взорвался Ренато. – Думаешь, Хуан настолько подлый, настолько продажный мужчина?

- Да, Ренато. Из-за него Моника помешалась. Она знает, что мама умрет, если случится скандал. Я обещала поговорить с этим зверем, упросить его. – Вскоре она прервалась, увидев, как уходит Ренато, и испуганно спросила: – Куда ты?

- Я пойду туда, а ты пойдешь со мной!

Он потащил Айме за собой. Напрасно та сопротивлялась. Он шел, словно безумный, ослепший, ничего не различая в хаосе чувств, его разум и жизнь вертелись в сумасшедшем вихре. Напрягшись изо всех сил, Айме взмолилась:

- Нет, Ренато, нет! Пожалуйста, подожди, послушай!

- Перед Богом ты повторишь все это!

- Нет! Ты сошел с ума! Не надо так со мной! – И отчаянно закричала: – Пожалуйста!

- Ренато, Айме, дочка! – напрасно взывал голос перепуганной Каталины, поскольку Ренато смерчем проносился через залы и сад, волоча Айме за собой, а голос Каталины де Мольнар неустанно кричал: – Ренато, Айме!

Пожилая женщина предчувствовала трагедию. Хотела побежать, но стала задыхаться, в глазах помутилось, и она упала на колени. Каталина увидела маленькую темную тень Колибри, но тот не остановился на ее отчаянный и рыдающий голос:

- Мальчик, мальчик! Быстро, на помощь!

- Что происходит? Кто зовет? – приближался нотариус, обеспокоенный криками о помощи, и изумленно воскликнул: – Донья Каталина!

- О, Ноэль, друг мой! Быстро! Нужно помешать этому! Позовите донью Софию! Нужно это предотвратить!

- Помешать чему?

- Он убьет мою дочь! Ай!

Она упала без чувств. Дрожащий Ноэль посмотрел по сторонам. Мрак и тишина окутали окрестности и сады. Грянул гром, встряхивая пространство, и шквал ветра просвистел меж листьев в густой чаще. Он тоже предчувствовал и дрожал от ужаса, но тщетно возносил глаза к небу, когда шторм уже приблизился. Бесполезно сдерживать бурю, невозможно схватить молнию, и невозможно предотвратить все это. И от беспомощности он воскликнул в мольбе:

- Боже мой! Боже мой!

4.

- Вы лжете! Вы пришли помешать мне, потому что выяснили про побег.

- Я пришла по просьбе Айме! Пришла от ее имени, чтобы вы осознали свое безумие и подлость! Пришла просить вас…

- Бесполезно просить!

Свирепый Хуан стоял перед Моникой, гневом горели высокомерные глаза. Он шел к ней, хотел уничтожить, ударить ее мощными кулаками, но смелая, бледная, холодная и грустная фигура остановила его порыв, внушая непреодолимое уважение, и в его потрясающих глазах красным огнем сверкнула ненависть:

- Предупреждаю, если Айме не появится в течение пяти минут, я найду ее, и никто и ничто меня не остановит. Даже муж!

- Вы хотите забрать ее силой? Вы понимаете, что она не хочет ехать? – гневно возразила Моника. – Она умоляет! Что ж, не умоляет! – отчаялась она. – Не хочет ехать с вами. Она очнулась от этой ничтожной глупости, которая теперь для нее ничего не значит. Айме сожалеет о своем безумии. Плакала, просила вас остановить; молилась, наверное, впервые в жизни, просила Бога спасти ее от вашей жестокости, дикости, грубой страсти.

- Кто так сказал?

- Она сказала! Теперь вы знаете, Хуан, она не хочет следовать за вами и просит оставить ее в покое!

- Вы смеетесь надо мной?