Монохромный человек (СИ)

— Отпусти!!! — проорали голоса и воспоминания жертв Гудковой и неизвестного мужчины снова замелькали перед глазами.

— Хватит! Прекратите! Не надо!!! — кричала я с яростной мольбой.

Это продолжалось по кругу.

Кровь, убийства, жестокость, ненависть.

Я лицезрела эпизоды проявления худшей стороны человеческой сущности.

Я наблюдала за чужой болью и мучениями. Я видела, как люди, под гипнозом убивали своих родных и близких. Своих детей или родителей.

Я закрыла глаза, увидев, как какой-то мужчина со звериной жестокостью зарезал свою собаку. Господи, как она визжала!

Зачем?… Зачем Гудкова и тот, другой человек это делают?! Зачем?! Зачем?!

— Опусти… — стонали голоса воспоминаний в моем сознании.

Мне казалось ещё не много и моя голова лопнет, разорвется, и мой череп разлетится на осколки.

— Я не знаю, как это сделать! Не знаю! Не знаю! — в истерике яростно проорала я.

— Отпусти…

Они встали вокруг меня. Воспоминания… В телах людей, которым когда-то принадлежали. В изуродованных, покалеченных и окровавленных давно лишенных жизни мёртвых телах.

Они тянули ко мне руки и утробными, низкими голосами стонали:

— Отпусти… на-а-с-с… Отпус-сти-и-и…

— Да как!!! — проорала я падая на колени со слезами ужаса. — Я не знаю!!!

Тут перед моим лицом возник мальчишка, охваченный огнем. Он вцепился в мое лицо, притянул меня к себе.

Я в ужасе глядела на его пылающий череп.

— Она! Она! Нас! Держит! Здесь! — проорал он мне в лицо и с невероятной силой оттолкнул. Я отлетела на несколько метров, упала и ударилась об пол.

— Ника! Ника! Да что с тобой?! Блин! Да… Ты слышишь меня?! Ника?!! Ника! Ника! Очнись… Ты слышишь?!!

Я открыла глаза и посмотрела на Мирона.

Он с ошарашенным, перекошенным лицом, испуганно тараща глаза глядел на меня.

Я повернула голову, с хмурым видом осмотрелась.

Я лежала на полу, в коридоре на третьем этаже.

— Чёрт… — простонала я и медленно села.

— Ты как? — обеспокоенно с тревогой спросил Мирон и приобнял меня за плечи. — Ты… ты меня до ужаса напугала!

Я стыдливо, кротко и виновато улыбнулась.

— Прости… А я… Я кричала?!

Я с усталым сожалением посмотрела на Мирона. Промелькнула мысль, что теперь он ещё и увидел меня в приступе видения. И судя по его эмоциям реально до ужаса перепугался.

За меня или. Ну, или он так испугался меня и моего поведения.

Трудно судить его за это.

Но сейчас я не могла об этом думать. Я вспоминала тех людей… Их слова. И то, что они показали.

Курбатов… Он сидит в СИЗО… Хм… И вокруг него сужается черно-белый вихрь. Сужается стремительно, словно… словно приближается.

Я резко подхватилась, но меня тут же повело в сторону, голова закружилась, ноги подкосились.

Мирон поймал меня, но я тут же запротестовала.

— Пусти! — выдохнула я встревоженно. — Мне нужно позвонить! Срочно!

СТАНИСЛАВ КОРНИЛОВ

Четверг, 25 августа. Почти утро.

Звонок телефона донесся до него сквозь глубокий сон.

— М-м… — недовольно проворчала лежащая рядом Рита. — Кто это тебе трезвонит в такой час?

— Не знаю. — таким же усталым и сонным голосом ответил Стас.

Он перевернулся на спину, протянул руку к тумбе возле кровати и взял громко звонящий мобильник.

Корнилов поднес телефон к лицу.

— Ну, кто там? — Рита прильнула к нему, поцеловала в плечо и прищуренными глазами посмотрела на дисплей мобильника.

— Это по работе. — быстро ответил Стас и поднялся с кровати.

— Надеюсь, там ничего серьезного… — зевая ответила Рита.

— Я тоже. — кивнул Стас, натягивая спортивные штаны. — Спи. Я поговорю и вернусь.

— Угу. — нежась в постели, промычала Рита.

Стас вышел на кухню, закрыл дверь принял вызов.

— Ника что произошло? — спросил он без приветствия.

Лазовская явно просто так посреди ночи звонить не станет.

— Стас! — в голосе девушки отчетливо звучали слезы и тревога. — Что с Лукьяном Курбатовым? Где он сейчас?

— Лукьян? В следственном изоляторе УГРО.-пожал плечами Стас и тут же спросил. — Что ты увидела, Ника?

Девушка ответила не сразу.

— Он в опасности, Стас. — всхлипнула Ника. — Они придут за ним.

— Они?

— Гудкова и… Монохромный человек. Они… Они уже подбираются к нему.

От слов Ники по шеи и затылку Стаса словно пронеслось дуновение стылого воздуха. В руках и в спине собралась мерно пульсирующая электризация.

Его неумолимо пробирало чувство навязчивого опасения.

— Ника Лукьяна хорошо охраняют. Не беспокойся. У тебя там все нормально?

— Да. — быстро ответила девушка.

Стас вздохнул. Ника как всегда врала слишком неумело.

— Если тебе нужно, я могу приехать. — на всякий случай проговорил Стас.

Он слышал, что Ника заплаканная и напуганная. Она не могла это скрыть.

— Да нет, у меня всё в порядке.

Это ненадолго, подумал Стас, вспоминая последний разговор с Аспирином.

— Хорошо, Ника. — снова вздохнул Стас. — Спасибо, что сказала. Я прослежу, чтобы Курбатов был под постоянным присмотром. Не бойся. И будь осторожна. Я надеюсь, ты не одна дома?

— Нет! — тут же заверила его Ника. — Конечно, нет.

Она не врала. Но, почему-то Стас подумал, что речь идет не о её дяде

— Извини, что так поздно позвонила. — робко проговорила Ника.

— Мы это уже обсуждали. — ответил Корнилов. — Ты можешь мне звонить в любое время.