Монстры, химеры и пришельцы в искусстве Средневековья

Практически все средневековые путешественники до Марко Поло и после него уезжали на Восток с определенными ожиданиями и утвердившимися стереотипами о том, кого именно они могут там повстречать. Им казалось, что если они не расскажут в своих путевых отчетах о монстрах и чудовищах, то не оправдают ожиданий читателей, а также не подтвердят авторитет античных источников. Путешественники продолжали выдавать желаемое за действительное, находя в далеких землях то, что они хотели найти, а не то, что находили на самом деле. И даже когда у образованных и просвещенных людей Средневековья возникали сомнения по поводу существования тех или иных существ, как, например, дискуссия об антиподах (людях с повернутыми назад ступнями), художественная и популярная литературная традиция оказывались сильнее. В отчетах и заметках путешественников фантастические сведения продолжали смешиваться с реальными наблюдениями и фактами, что в какой-то степени примиряло устоявшиеся концепции с новыми открытиями.

Для чего рождаются монстры?

Вера в существование людей-монстров была крепка и в эпоху Античности, и в эпоху Средневековья. Территории, выходящие за границы знакомого и привычного мира, волей воображения наполнялись образами неблагоприятными, странными и пугающими. Однако перед христианскими авторами стояла особая задача – соединить языческое знание о чудовищных расах с христианской системой ценностей и авторитетом Библии. Один из самых выдающихся представителей христианской патристики Святой Августин в своем знаменитом труде «О граде Божьем» задавался вопросом о происхождении «чудовищных пород людей» и пришел к выводу, что «нет, впрочем, необходимости верить, чтобы существовали действительно все роды людей, о которых говорят, будто они существуют. Но какой бы и где бы ни родился человек, т. е. животное разумное и смертное, то, какой бы ни имел он непривычный для наших чувств телесный вид, цвет, движение, голос, или как бы ни отличался силой, или какой-либо частью тела, или каким бы то ни было свойством природы, никто из верующих не усомнится, что он ведет начало свое от того одного первосозданного человека» (имеется в виду Адам)[31].

Для Святого Августина не существует принципиальной разницы между единичными случаями врожденных человеческих аномалий и целыми чудовищными расами. По его убеждению, если известны случаи отдельных уродств, то можно предположить и существование целых народов с необычной наружностью. Такой же логики придерживался и Исидор Севильский. Он описывал известные ему человеческие аномалии (например, расположение печени с левой стороны, отсутствие рук, наличие лишнего пальца и т. п.), но прибавлял к ним и откровенно сказочные случаи, свидетелем которых он, вероятно, не был, а лишь пересказывал услышанные им байки: например, некоторые случаи рождения младенцев с частями тела животного. В качестве наиболее знаменитого примера подобного рода аномалий Исидор Севильский приводит легендарного Минотавра – получеловека-полубыка, обитавшего на Крите[32].

Чудовищные народы в рукописи «О Вселенной» Рабана Мавра 1425 г.

(Ватиканская библиотека, Pal.lat. 291, f. 75v).

Гигант с тройным лицом, пигмей и скиапод.

Вестминстерский бестиарий, XIII век

(London, Westminster Abbey, MS 22 fol.3r).

Святой Августин, а вслед за ним и Исидор Севильский выражают в своих трудах очень важную и подлинно гуманистическую по своей сути мысль: всевозможные расы «пришельцев» из Индии, Эфиопии и других удаленных уголков земли с их очевидными физическими уродствами не должны восприниматься как представители неких низших категорий одушевленного мира. Они так же, как и любой другой человек, созданы Богом, и это не ошибка Его провидения, а именно замысел, который для нас, простых людей, остается недоступным. Все эти странные и порой страшные существа – часть общей картины мира, созданной по божественным законам гармонии и полноты. Исидор Севильский добавляет к этому: «Существа, которые, как кажется нам, рождаются вопреки природе; но на самом деле не противоречат природе, поскольку появляются в соответствии с божественной волей, а воля Создателя и является природой всякого творения» («Этимологии», книга XI, глава 3). Он также поясняет, что монстры были созданы Богом для того, чтобы что-то продемонстрировать, показать или предсказать. Само слово monstra, как утверждает Исидор, произошло от monitus, то есть «предсказание». Но что именно они предсказывают, Исидор не уточнил. Даже такой видный средневековый богослов, как Рабан Мавр, несмотря на свое умение давать всякому явлению мистическую интерпретацию, так и не нашел, что добавить в отношении монструозных племен. В своем знаменитом труде «О вселенной» он ограничился лишь простым перечислением их названий. По этому же пути пошли и многие другие авторы средневековых энциклопедий, мировых хроник и естественных историй.

Чудовищные расы, XIII век.

Рукопись музея Гетти в Лос-Анджелесе (MS. Ludwig XV 4, fol.117r, 118r).