Читаем Мораль XXI века полностью

Истинные моральные правила не имеют ничего общего с субъективными приказами, запретами или рекомендациями, они представляют собой результат сознательного и гармоничного приспособления человека к Природе, в которой он живет. Мы знакомы лишь с самыми элементарными явлениями сил Природы, такими, как дождь, циклон, извержение вулкана, фотосинтез, и другими, известными нам в рамках современной физики.

При этом мы очень мало знаем о «тонких» силах Природы, которые трудно зарегистрировать, но это не мешает им действовать, даже если мы в них и не верим. Возможности человеческого магнетизма, электрические поля как основа жизни, ощущения человека в состоянии высшего бодрствования, взаимное влияние человека и Природы, энергия, чья скорость перемещения больше скорости света, наличие переходной субстанции между материей и энергией – всё это более глубокая реальность, которую наука однажды признает. И тогда наступит момент, когда этика и мораль превратятся в то, чем должны быть, – в науку жить мудро.

Для этого, безусловно, необходимо сделать первый шаг и выйти из своей узкой парадигмы, из маленького яйца, в котором прячется человек, и повернуться лицом к жизни, отказавшись от суеверий и предубеждений.

Всех людей можно разделить на догматиков и скептиков. В теории познания под догматизмом понимается позиция наивного реализма, подразумевающего не только возможность познания сущности вещей, но и применимость этого знания в повседневной жизни. Скептицизм как философская доктрина познания утверждает, что не бывает точного или стабильного знания и не существует ни одного абсолютно верного мнения.

Огюст Конт (французский философ позитивизма) утверждал:

«Догматизм – обычное состояние разума человека, и к нему он постоянно стремится, поскольку скептицизм – не что иное, как результат кризиса, неизбежного при интеллектуальном междуцарствии, которое появляется, как только человеческий дух оказывается перед необходимостью изменить доктрину. Скептицизм всегда используется человеком или человеческим видом для того, чтобы перейти от одного догматизма к другому, и в этом единственная польза сомнений».

В повседневной жизни человеком правят различные догматические убеждения, и термин «догматизм» обычно употребляют в пренебрежительном смысле. Со временем скептицизм превратился в цинизм, материализм, атеизм, бесстыдство и отсутствие всякой веры.

Одни слепо верят в свои убеждения, а другие не верят ни во что.

Чтобы понять проблему знания, необходимо принять, что оно может быть действительно цельным и надежным, если только происходит из когнитивного восприятия, реализованного в состоянии высшего сознания, включающего в себя высокий уровень бодрствования и осознание жизненного опыта, то есть выхода за рамки просто информации, чтобы извлечь из неё квинтэссенцию знания.

Современное обучение, происходящее в состоянии полусна (обычное состояние человеческого сознания), приводит к накоплению недостоверной информации, поскольку не происходит предварительной настройки инструмента познания человека, знание о котором, рожденное в глубокой древности, уже утеряно.

Мне очень нравится определение догматизма, данное в «Словаре испанского языка Вокс»: «Доктрина, которая рассматривает знание как овладение объективной реальностью такой, какова она есть, посредством духа». Можно сказать, что это интуитивно глубокое определение отражает то, как человек должен правильно воспринимать реальность: овладеть ею с помощью своего духа, который есть Божественная искра, бессмертная сущность человека, истинное «я» или то, чем мы действительно являемся. А наше физическое тело – не более чем наше временное материальное прибежище.

Когда в результате целенаправленных усилий тело, разум, эмоции и дух человека совпадают во времени и пространстве, он достигает вершины текущих эволюционных возможностей своего сознания и может видеть реальность такой, какова она есть, иметь доступ к всеобщей истине, единой на этом уровне. Ученик, стремящийся к совершенству, должен, чтобы не ослепнуть, быть скромным перед величием Вселенной, осознавать свою незначительность и вести себя так, будто его невежество постоянно растет.

Лишь тогда трансцендентальная задача вселенской морали будет выполнена, и человек будет гармонизирован с помощью музыки сфер, чтобы, настроившись на божественный камертон, сознательно интегрироваться на тонкий план космической жизни.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке
Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Книга А. Н. Медушевского – первое системное осмысление коммунистического эксперимента в России с позиций его конституционно-правовых оснований – их возникновения в ходе революции 1917 г. и роспуска Учредительного собрания, стадий развития и упадка с крушением СССР. В центре внимания – логика советской политической системы – взаимосвязь ее правовых оснований, политических институтов, террора, форм массовой мобилизации. Опираясь на архивы всех советских конституционных комиссий, программные документы и анализ идеологических дискуссий, автор раскрывает природу номинального конституционализма, институциональные основы однопартийного режима, механизмы господства и принятия решений советской элитой. Автору удается радикально переосмыслить образ революции к ее столетнему юбилею, раскрыть преемственность российской политической системы дореволюционного, советского и постсоветского периодов и реконструировать эволюцию легитимирующей формулы власти.

Андрей Николаевич Медушевский

Обществознание, социология
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика
Антипсихиатрия. Социальная теория и социальная практика

Антипсихиатрия – детище бунтарской эпохи 1960-х годов. Сформировавшись на пересечении психиатрии и философии, психологии и психоанализа, критической социальной теории и теории культуры, это движение выступало против принуждения и порабощения человека обществом, против тотальной власти и общественных институтов, боролось за подлинное существование и освобождение. Антипсихиатры выдвигали радикальные лозунги – «Душевная болезнь – миф», «Безумец – подлинный революционер» – и развивали революционную деятельность. Под девизом «Свобода исцеляет!» они разрушали стены психиатрических больниц, организовывали терапевтические коммуны и антиуниверситеты.Что представляла собой эта радикальная волна, какие проблемы она поставила и какие итоги имела – на все эти вопросы и пытается ответить настоящая книга. Она для тех, кто интересуется историей психиатрии и историей культуры, социально-критическими течениями и контркультурными проектами, для специалистов в области биоэтики, истории, методологии, эпистемологии науки, социологии девиаций и философской антропологии.

Ольга А. Власова , Ольга Александровна Власова

Медицина / Обществознание, социология / Психотерапия и консультирование / Образование и наука
Миф машины
Миф машины

Классическое исследование патриарха американской социальной философии, историка и архитектора, чьи труды, начиная с «Культуры городов» (1938) и заканчивая «Зарисовками с натуры» (1982), оказали огромное влияние на развитие американской урбанистики и футурологии. Книга «Миф машины» впервые вышла в 1967 году и подвела итог пятилетним социологическим и искусствоведческим разысканиям Мамфорда, к тому времени уже — члена Американской академии искусств и обладателя президентской «медали свободы». В ней вводятся понятия, ставшие впоследствии обиходными в самых различных отраслях гуманитаристики: начиная от истории науки и кончая прикладной лингвистикой. В своей книге Мамфорд дает пространную и весьма экстравагантную ретроспекцию этого проекта, начиная с первобытных опытов и кончая поздним Возрождением.

Льюис Мамфорд

Обществознание, социология