Моральное воспитание

Такова эта система. Еще до рассмотрения принципа, на котором она базируется, небезынтересно отметить, что приписываемые ей преимущества весьма сомнительны, если не иллюзорны. Говорят, что ребенок не сможет сваливать свою вину ни на родителей, ни на учителей за наказания, которые они не будут применять. Но это значит предполагать, что он в состоянии правильно истолковывать опыт, жертвой которого он становится; а это реально возможно только тогда, когда он достиг определенного уровня интеллектуальной культуры. Дело в том, что в действительности между явлением и его причиной не существует связи столь явной, столь материально очевидной, чтобы даже неопытный взгляд мог наверняка ее заметить. Представим себе, что у ребенка, который переел, случилось расстройство пищеварения. Он страдает, и это он знает. Но отчего у него возникло страдание? Это проблема, которую в подобных случаях даже взрослый не всегда может решить сразу же, с первого взгляда. Ведь сколько в данном случае возможно разнообразных объяснений! Тем более так будет с ребенком, а его неопытность еще и поможет ему дать такое объяснение данного факта, которое его оправдает. Первобытный человек даже не думает о том, чтобы приписать воздействию необходимости, присущей естественным законам, произошедшие с ним неприятные события по той простой причине, что он не знает, что такое естественный закон. Он обвинит в болезни, от которой он страдает, в смерти своих близких, не объективную и безличную причину, но какого-нибудь человека, который, как он думает, его ненавидит, например, колдуна или врага. Ребенок, по тем же самым причинам, сильно склонен к тому, чтобы рассуждать точно так же. Мы постоянно видим, как он обвиняет некоторых окружающих его людей в тех мелких неприятностях, ответственность за которые фактически несет он один. Следовательно, пользуясь этим методом, никак невозможно избавиться от тех негативных чувств, которых хотели таким образом избежать. Кроме того, уже тем, что эта интерпретация опыта отнюдь не легка, поскольку оставляет широкий простор для произвольных толкований, невозможно рассчитывать только на нее для обучения ребенка тому, как он должен вести себя в жизни. Спенсер фактически сам не может довольствоваться этим методом; вопреки выдвинутому им правилу, он украдкой заставляет вмешиваться родителей и прибегает к едва завуалированным наказаниям в собственном смысле. Когда после того как ребенок оставляет свои игрушки в беспорядочном состоянии, родители их у него отнимают под предлогом, что их надо положить на место, разве навязываемое ему таким образом их изъятие не есть настоящее наказание, причем вполне искусственное? Ведь если бы вещи оставили так, чтобы они произвели свои естественные последствия, то игрушки сами собой не выпали бы из обращения, они бы оставались в том самом беспорядке, в котором ребенок их оставил и к которому он бы очень легко приспособился.