Море Осколков

— А значит, трепещите, когда перед вами тот и тот сразу! — Снова его улыбка, но на сей раз нечто плотоядное в ней заставило вздыбиться волоски на загривке. — Действительно, с последних наших с вами договоренностей у курганов на Мысе Бейла поменялось многое. Стало… проще. Не нужно рассусоливать о союзах, уступках и голосах.

Ты одолеешь страх, лишь выйдя ему навстречу, спрячешься от него, и он одолеет тебя, говаривал дед. Скара попробовала подтянуться, смотреться величественно, как он сам, идя навстречу Смерти.

— Атиль и Горм ушли за Последнюю дверь, — молвила она. — Остался один голос, и он…

— Мой! — гаркнул Ярви, распахивая глаза. — Не могу выразить словами, какое наслаждение беседовать без обиняков с тем, кто зрит в корень вопроса. Поэтому не стану оскорблять вас расплывчатыми фразами. Вы выходите замуж за короля Друина.

Скара приготовилась, почитай, ко всему, но в ответ на это даже «ах» застряло в горле.

— Королю Друину только три.

— Значит, он окажется куда менее требовательным супругом, нежели Крушитель Мечей. Мир изменился, королева. И, как мне кажется, от Тровенланда… — Ярви поднял усохшую руку и повращал в воздухе кистью. — Сейчас никакой пользы. — Раздался звонкий треск — служитель каким-то образом умудрился щелкнуть огрызком единственного пальца. — Отныне ему надлежит сделаться частью Гетланда, и, сдается, ключ от казны разумнее и дальше носить моей матери.

— А мне? — Скара едва сохраняла голос ровным, сердцебиение нарастало и нарастало.

— А вы, государыня, что б ни носили, будете выглядеть первой красавицей. — И праотец Ярви повернулся к двери.

— Нет. — Она поверить не могла, как определенно и окончательно прозвучало это слово. На нее снизошло странное спокойствие. Вероятно, его-то и ощущал Бейл Строитель перед сражением. Пускай она не воитель, но это — ее поле боя, и она готова к войне.

— Нет? — Ярви опять повернулся к ней, его улыбка подвыцвела. — Я пришел объявить вам, как будет, а не спрашивать вашего мнения. Или я переоценил вашу…

— Нет, — снова сказала она. Слова станут ее верным оружием. — Мой отец погиб за Тровенланд. Мой дед погиб за Тровенланд. Я все отдала ради того, чтобы драться за Тровенланд. Пока я жива, я не увижу, как его раздирают на части, как стая волков мертвую тушу.

Первый из служителей шагнул к ней, худощавое его лицо стянуло злобой.

— Не вздумай передо мной выступать, беспризорная блевалка! — зарычал он и сухой рукой тыкнул ей в грудь. — Ты и понятия не имеешь, чем я пожертвовал, через какие страдания я прошел! Тебе и во сне не приснится, какой огонь меня закалил! У тебя нет ни золота, ни людей, ни мечей…

— Звон мечей — всего лишь полвойны. — Мать Кире всегда повторяла, что от улыбки с нее не убудет, — поэтому Скара сладко раздвинула губы и протянула сложенную в пальцах полоску бумаги, которую прятала за спиной.

— Подарок для вас, праотец Ярви, — молвила она. — От Яркого Йиллинга.

Быть может, на всем море Осколков и не сыскался бы человек, равный этому служителю в премудрости, но по лицам Скару читать научили. И, уловив, как слегка дрогнуло его веко, она поняла, что последний шепот Йиллинга на поле боя у Мыса Бейла был правдой.

— Да, я — беспризорная блевалка, чего скрывать? — сказала она, когда Ярви выхватил из ее пальцев бумагу. — Мне говорили, что я прячу страхи в желудок. Но и меня худо-бедно подзакалили последние несколько месяцев. Узнаете руку?

Он поднял голову, челюсти сжаты.

— Наверно, узнали. Потрясающе предусмотрительно со стороны матери Кире было обучить меня чтению.

На это его лицо снова дрогнуло.

— Разве пристойно распространять секрет рун вне Общины?

— О, да ведь мать Кире плевать хотела, что пристойно, что нет, когда речь идет о будущем Тровенланда. — Теперь она подпустила в голос железа. Пора показать свою силу. — Так же, как я.

Отец Ярви скомкал бумажку в трясущемся кулаке, но Скара лишь улыбнулсь шире.

— От души прошу, оставьте ее себе, — разрешила она. — Йиллинг надавал мне их полный кошель. Есть семеро моих доверенных людей, в разных концах Тровенланда — и у каждого по листочку. Вы никогда не узнаете кто. Вы никогда не узнаете где. Но если вдруг меня постигнет несчастный случай — пошла гулять ночью, поскользнулась и выпала в Последнюю дверь, прямо как мой жених, — полетят послания, и по всем закоулкам моря Осколков молва разнесет весть о том… — Она наклонилась к нему и промурлыкала: — Что отец Ярви был предателем нашего союза.

— В это никто не поверит, — ответил он, однако лицо сбледнело куда как сильно.

— Новость дойдет до мастера Хуннана и гетландской дружины. Им скажут, что это вы предали их любимого короля Атиля.

— Хуннана я не боюсь, — ответил он, однако рука дрожала на посохе.

— Новость дойдет до вашей матери, Золотой Королевы земли Гетской. Ей скажут, что родной сын продал врагам ее город.

— Мать ни за что не выступит против меня, — ответил он, однако в глазах его блестел страх.