Море воспоминаний

– Боже мой, Каролин, в самом деле?! Я уверена, что до этого не дойдет! – воскликнула мать, хотя Элла заметила, что она непроизвольно подняла руку к груди, словно пытаясь успокоить панический стук сердца. – Вы же знаете, Адольф Гитлер теперь сменил пластинку, об этом пишут во всех газетах.

– Прости, Maman, но это на тот случай, если слова месье Гитлера окажутся не стоящими той бумаги, на которой они написаны. Я знаю, что это немного чересчур, но месье директор говорит, что лучше перестраховаться, чем потом сожалеть. Он считает, это сродни строительству Ноева ковчега – ведь нужно было успеть до того, как пойдет дождь, хотя никто не верил, что это понадобится. И, надеюсь, в данном случае действительно ничего не произойдет.

Она повернулась к Элле:

– Но мне понадобится помощь от тебя и Кристофа. Мы должны все это делать в обстановке строгой секретности, чтобы лишь немногие люди знали, где спрятаны отдельные произведения искусства. Никому не должно быть известно, что мы перевозим картины в дальние регионы страны. Я помогала упаковывать некоторые картины, и тут меня осенило. Одна из них должна быть доставлена в Château de Chambord [57], который находится на нашем пути в Ла Паллис, где мы обычно пересаживаемся на паром до острова. Так что мы возьмем картину с собой и передадим ее в замок в понедельник, как если бы мы остановились, чтобы осмотреть достопримечательности по пути на побережье. С нами, конечно, будет охранник из музея. Мы же не можем вот так запросто поехать с произведением искусства в багажнике. Зато вполне естественным будет выглядеть, что мы отправились в отпуск вчетвером, как если бы были двумя парами, и остановились ради посещения любимого туристами замка. Мы подвезем охранника на станцию сразу после замка, чтобы он успел на поезд до Парижа, а потом, как и планировалось, поедем в Ла Паллис. Это идеальное прикрытие.

Марион покачала головой.

– Кэролин, эта идея звучит абсурдно. Я думаю, директор музея поддался панике. Что в этой вашей картине такого ценного, что могло бы оправдать столь причудливый план? В музее, должно быть, сотни предметов искусства, которые нуждаются в спасении. Вы собираетесь создать команды молодых людей, которые будут ездить по всей стране? Не кажется ли тебе этот способ очень неэффективным?

– Нет, Maman, когда возникнет необходимость в перевозке, большинство работ отправят, вероятно, в грузовиках. И только очень немногие избранные произведения вывозятся сейчас, потому что они слишком ценны, чтобы рисковать ими. Я знаю, это звучит немного странно, но вы должны признать, что и живем мы в необычное время!

Марион всплеснула руками, и они беспомощно опустились на корзину для штопки, стоявшую у нее на коленях. Наконец она улыбнулась, хотя и с оттенком грусти, как показалось Элле.

– Ну и кто я такая, чтобы мешать делу государственной важности? Да, я полагаю, что вы должны это сделать. Но, пожалуйста, ведите машину осторожно. И позвоните мне с острова, чтобы сообщить, что вы благополучно добрались туда, хорошо?

Каролин обняла мать и поцеловала ее.

– Ну конечно же! А теперь, Элла, мне кажется, я слышу, что Кристоф вернулся с работы, давай пойдем и расскажем ему…

* * *

В воскресенье вечером они собрали вещи.

– Возьмите только самое необходимое, в багажнике будет мало места, – настаивала Каролин. – Упаковка довольно громоздкая. На острове нам все равно много не понадобится. Элла, ты сможешь воспользоваться моими летними вещами, которые лежат там с прошлого года.

На следующий день рано утром, еще до того, как город окончательно проснулся, Кристоф подъехал на сверкающем «Пежо» – недавнем дорогом приобретении месье Мартэ – к фасаду дома. Они положили свои сумки в багажник, а затем осторожно проехали по пустым улицам и остановились у бокового входа в Лувр. Каролин спешно проскользнула внутрь и через несколько минут вернулась с двумя мужчинами, которые несли громоздкий деревянный ящик. Они осторожно погрузили его в багажник, переставив сумки вокруг него так, чтобы он был надежно закреплен на месте. Каролин пожала руку одному из мужчин, внимательно слушая и кивая, пока он давал ей последние указания, а затем подошла к водительской двери.

– Извини, Кристоф, но по распоряжению директора за руль сядет охранник музея. Это Грегуар. Ты ведь не возражаешь, правда? Вы вместе с Эллой можете сесть сзади.

Кристоф вылез из машины, пожал руку охраннику и уступил ему водительское место. Каролин устроилась рядом с Грегуаром, и машина медленно выехала на улицы Парижа, направляясь сначала на юг, а затем на запад. Кристоф наклонился вперед и похлопал сестру по плечу.

– Хорошо, теперь ты можешь рассказать нам. Что там в упаковке?

Каролин покачала головой, взглянув на Грегуара, который не сводил глаз с дороги, осторожно ведя «Пежо» во все более оживленном потоке автомобилей.