Море воспоминаний

Она кивнула, показала ему большой палец, остановилась, переводя дух, и побежала к деревьям, где тускло мигал фонарик, подавая ей условный сигнал. Самолет развернулся, вырулил, затем промчался по короткой взлетной полосе и поднялся в воздух, резко задрав нос. Подавив страх, предательски подступивший к горлу, когда самолет мелькнул высоко над деревьями, она продолжила бежать к тусклому свету.

Эллу ждал совсем молодой человек, почти мальчишка. Он приложил палец к губам и жестом пригласил ее следовать за ним. Элла старалась держаться поближе к проводнику, напрягая зрение, чтобы разглядеть тропинку в темном лесу. Они двигались так быстро, как только могли, но местность была ухабистой, изрезанной корнями деревьев, усеянной камнями, о которые она периодически спотыкалась, в результате подвернула лодыжку и задохнулась от внезапной стреляющей боли. Элла постаралась максимально собраться, стать более осторожной: она никак не могла позволить себе получить травму и тем самым поставить под угрозу весь план. Расходила ногу, пытаясь двигаться плавнее и испытывая облегчение от того, что боль не усиливается.

В конце концов они подошли к тому месту, где сначала темнота сменилась мягким светом, а потом Элла увидела спокойную реку и исходившее от нее мерцание: это лунный свет отражался от поверхности воды. Ее проводник повернулся и прошептал:

– Шер, – и снова приложил палец к губам.

Она кивнула. Хорошо, что темнота не была кромешной, но в то же время Элла понимала, что «дополнительный» свет делает их еще более уязвимыми. Le Cher, приток Луары, был демаркационной линией между оккупированными и свободными территориями, так что, скорее всего, нацистские патрули находились как раз на другом берегу.

Они нырнули обратно в тень и продолжили свой путь по узкой тропинке между деревьями на южном берегу. Наконец добрались до места, где древний лес был недавно вырублен, а массивные стволы беспорядочно валялись среди груды пахучих опилок.

– Боши[82].

Мальчик жестами дал понять, что это дело рук нацистов. Элла предположила, что они приближаются к месту пересечения границы, раз немцы, боясь каких-либо действий в этом районе, предпочли расчистить здесь лес.

Они свернули в сторону и в свете луны, пробивавшемся сквозь разорванные облака, увидели белые башенки прекрасного замка, возвышающегося на противоположном берегу. Элла присмотрелась внимательнее. На самом деле замок занимал не только северный берег; прямо над рекой шла крытая галерея высотой в три этажа, соединяющая башни на обеих сторонах и опирающаяся на ряд каменных арок, перекинутых через реку от северного к южному берегу.

– Шенонсо[83], – прошептал проводник. Он оглядел дальний берег реки, высматривая что-то. Затем он покачал головой и снова приложил палец к губам.

– Пока небезопасно.

Он жестом пригласил ее последовать его примеру и сесть, прижавшись к одному из огромных срубленных стволов.

– Как только немецкие патрули уйдут, – объяснил он, – нам подадут знак. Мы увидим одеяло, свисающее из окна, будто для просушки. Тогда можно идти.

На покрытой мхом земле было немного сыро, и ей пришла в голову фраза: самый темный час – как раз перед рассветом. «Откуда взялась эта пословица?» – удивилась она, слегка дрожа. Хорошо хоть пальто было более или менее теплым, и Элла поплотнее запахнула его, чтобы максимально защитить себя от холода, который поднимался от земли и пробирал ее до костей. Она посмотрела на часы, наклонив циферблат так, чтобы разглядеть стрелки в лунном свете. До восхода солнца оставалось еще некоторое время. Темнота очень кстати, но скоро рассвет, за бледными узорами башенок Chenonceau уже занимался новый день.

Она снова прокрутила в голове план операции, мысленно повторяя каждый шаг. Ей нужно было войти в замок и пересечь крытую галерею. Там ее встретит связной, который вручит ей платок и корзинку. Как только наступит утро, они вдвоем отправятся в деревню, чтобы все выглядело так, будто они идут за продуктами. Ее отведут на конспиративную квартиру, где будет ждать один из членов Сопротивления. Элла вручит ему передатчик и проведет подробный инструктаж. Потом со связным из замка они пойдут обратно, неся свои корзины с покупками. Она будет прятаться в Chenonceau до наступления сумерек, а потом вернется сюда, в лес. Другой проводник – или, возможно, тот же самый мальчик – будет ждать ее, чтобы отвести к месту посадки, а самолет прилетит за ней под покровом темноты.

– Просто туда и обратно, никаких выкрутасов. Мы максимально упростили наш план, – объяснил Ангус. – Как только наш коллега из Сопротивления введет в действие первый S-Phone, мы сможем совершить высадку с большим количеством трансиверов, которые они распределят по своей сети.