Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие

Во Франции после кончины Ришелье (1642), который активно проводил колониальную политику, считая ее вернейшим средством укрепления государственной мощи, следующей крупной фигурой был Кольбер, министр Людовика XIV. Он также проводил колониальную политику, укреплял финансы, основал Ост-Индскую и Вест-Индскую компании. Произошло заселение французами Канады и Вест-Индии. В первой половине XVIII века Индию стали завоевывать французы, но в результате колониальных войн с Англией (1756-1763) уступили ее англичанам. То же произошло в Северной Америке: англо-французские войны (1756-1763) - и Америка досталась англичанам. Во второй половине XVII века Англия отбила (войны 1795-1811) у Голландии ее колонии (Африка, Цейлон, Ява). В 1703 португальские колонии перешли к Англии. В первой половине XIX в. Англия захватила Австралию и Новую Зеландию. В 1840-1842 и 1856-1860 Англия вела с Китаем “опиумные войны”, захватила Гонконг и получила значительное влияние в Китае. Франция в XIX веке захватила “новые” колонии в Северной Африке: войны 1830-1860 гг. привели к покорению Алжира, Туниса, Марокко. В 1858-1867 Франция захватила Индокитай.

История Англии и Франции показывают, как по разному складывается судьба абсолютизма. Абсолютизм достигает значительного развития, централизует страну, чем впоследствии пользуется революция. В Англии королевский абсолютизм делает лишь первые шаги: Яков I и Карл I пытались ограничить права парламента, что закончилось революцией. Зато, как мы только что вспомнили, именно на парламент ский период английской истории приходится расцвет английской империи. Это сопоставление проясняет природу империи. Ведь Франция также развернулась как колониальная империя в XVIII-XIX вв., и на значительном протяжении своего имперского периода вовсе не была абсолютной монархией. То есть можно видеть, что абсолютизм и парламентское правление сменяют друг друга, однако на развитии государственного аппарата и имперского характера управления это не сказывается. Тем самым проясняется удивительная вещь: абсолютная монархия и парламентская республика в тех формах, в которых они присутствовали в европейской истории Нового времени, являются по сути очень схожими государственными образованиями. Та или иная форма правления оказывается скорее окраской, стилем, и разные с виду стили могут с равным успехом скрывать одну форму государственной власти, опирающуюся на бюрократию.

Из этого наблюдения можно сделать вывод относительно важных социальных закономерностей. Является очевидным фактом, что хозяйственная жизнь современности очень быстро развивается, быстро сменяются ее формы, функции становятся все более специализиро ванными, взаимосвязи все более сложными. Современная хозяйствен ная, экономическая жизнь является очень высоко развитой и эволюционирует с большой скоростью. Что же касается форм культурной и особенно правовой жизни, то мы только что видели, что по сути они остались прежними; внешний облик некоторых правовых и политических институтов несколько изменился по сравнению со Старым временем, однако по своему основному характеру это очень старые учреждения. Итак, одна из частей общества - хозяйственная жизнь - переразвита относительно других частей; из-за этого в обществе возникают напряжения; развитие хозяйственной жизни сковывается устаревшими и не соотносящимися с ней формами права и культуры, а с другой стороны, хозяйственная жизнь слишком сильно воздействует в специфических областях культуры и права, искажает характер этих сфер. У общества растет горб.

Такое соотношение сфер резко отделяет империи Нового времени, абсолютистские государства и парламентские республики, от “ранних империй”. Если рассматривать изолированно только государственно-правовую сферу, эти два вида империй кажутся весьма сходными. Однако взаимодействие всех сфер общественной жизни в них организовано по разному, и в результате эти типы обществ не гомологичны. По этой причине распространение абсолютизма в Новое время и соответственно “волна” гомологичных событий относятся к третьей группе исторических явлений, к той, к которой относятся многие явления культуры, а не ко второй, связанной преимущественно с государствен ным устройством.

Таков характер современного общества; в первую очередь эта характеристика относится к обществу Запада. В других регионах планеты ситуация иная, но развивается в эту же сторону, поскольку именно западная цивилизация является сейчас наиболее прогрессивной, определяет направление развития других цивилизаций (как понятно, прогресс всегда достигается регрессом в иных областях, так что прогрессивность западной цивилизации ничуть не препятствует ее квалификации как регрессивной при сравнении с обществами древности в определенных аспектах). В этом западном обществе хозяйствен ная жизнь, переросшая правовую и духовную сферы, стала такой, что ее импульсы определяют мышление людей. И поэтому способом ведения хозяйства и экономическими реалиями определяется теперь государственно-правовая и культурная жизнь.