Морганы. Династия крупнейших олигархов

Как бы то ни было, морганизация не ставила перед собой никаких социальных или политических задач, она развивалась в рамках прибылей, контроля и власти, внося свой вклад в решение острых социальных проблем. Корпоративное объединение и централизация решили проблемы конкуренции и прибыли, но отнюдь не социальную проблему, связанную с их подавляющей силой и возникающими на этой основе противоречиями. Более того, финансовая централизация и контроль укрепили мощь концентрированного капитализма и помогли ему сокрушить сопротивление мелких предпринимателей, фермеров и рабочих. Естественно, за этим последовала вспышка классовой ненависти и конфликтов, отражавшая столкновение старой и новой экономической системы. Промышленное объединение и финансовая централизация (включая личную диктатуру Моргана) развивались в гуще непримиримой социальной войны.

Часть пятая Переходный период

Глава 18. Морган, Кливленд, Брайан

— Ненавижу котов! — закричала мышь писклявым голосом. — А вам бы нравились коты, если бы вы были на моем месте?

— Наверное, нет, — ответила Алиса успокаивающе, — но не сердитесь на него.

— У нас в семье всегда ненавидели котов, — пропищала мышь, дрожа до кончика хвоста. — Низкие, гадкие, вульгарные твари!

Алиса в Стране чудес

Острые классовые антагонизмы, вызванные концентрацией промышленности и ее финансовым проявлением в форме морганизации, вылились в бурную кампанию 1896 года, в которой радикально настроенные аграрии под предводительством Уильяма Дженнингса Брайана, поддержанные рабочими и радикалами из среднего класса, раскручивали проблему серебряных денег в своей агрессивной борьбе за политическую власть. Плутократия мобилизовала все свои ресурсы, чтобы отразить эту опасность, называя брайанизм (выражавший легитимное недовольство) анархизмом, коммунизмом и революцией, восстанием против правительства, Бога и всех его десяти заповедей.

В субботу, перед днем национальных выборов, банкиры, брокеры, промышленники и торговцы Нью-Йорка организовали огромную демонстрацию против Брайана. В ней приняли участие восемьдесят тысяч человек (включая даже двух женщин!), которые маршировали с утра и до вечера. На марше они пели:

Мы повесим Билла Брайана на старой яблоне
И продолжим свой марш!

Весь город был увешан флагами, особенно Уолл-стрит, где, как оказалось, банкирский дом Дж. Пирпонта Моргана устроил красочный показ из сотни восьмифутовых флагов. Богатейшие люди города (и их сотрудники, которым был предоставлен оплачиваемый отгул за участие в демонстрации) выстроились в шеренгу. Преподобный Эмори Хайнс превозносил этот парад плутократии в духе смиренного Назорея: «Успех в жизненной борьбе, ярко представленный на этой демонстрации, никогда раньше за всю историю мира не был столь массовым. Он раскрылся словно огромный цветок на стебле человечества… Похоже, Плимутский камень[8] протянулся по всему Бродвею на целые мили, а поступь тысяч ног была такой же решительной, как и у пилигримов, которые основали нашу республику».

Главным маршалом парада был генерал Хорас Портер, который десять лет назад участвовал в «шантажном» предприятии «Уэст шор», воровском и коррумпированном, а теперь работал на Вандербилта. Одна из групп демонстрантов, состоявшая из пяти тысяч банкиров и брокеров, проходя мимо трибуны, кричала: «А где же Пирпонт Морган?!»

Зрители поворачивали голову, но безрезультатно. Морган не участвовал в параде, но он был весьма важной фигурой в этой кампании, обозначившей его выход из тени финансов и превращение в символ власти денег и плутократии, против которой митинговали брайанисты и их последователи. На Моргана обрушилась лавина порицаний, а Гомер Давенпорт изображал его в своих карикатурах как финансового хулигана в компании с разукрашенным символами доллара Марком Ханной и лицемерным Эндрю Карнеги, сосущими кровь бастующих рабочих. Прежде всего в вину Моргану вменяли эмиссию правительственных облигаций, выпущенных в 1895 году за подписью синдиката Моргана и предназначенных для поддержки золотого стандарта, которую связывали с более серьезной проблемой трестированного капитализма. «Народ, — уверял У. Дж. Брайан, — проголосует против облигационных синдикатов и их трестов».