Морозная гряда. Первый пояс

Он бы уже проиграл, если бы моей целью было его убить. Одна Ярость и он бы не смог дальше продолжать бой или получил бы серьёзную рану. Вот только не сомневаюсь, что и у него была подобная, если не такая же техника. А у меня пять пропущенных ударов тогда, когда он даже не сражался в полную силу. Но ни он, ни я не хотели смерти друг друга. От напряжения у меня всё расплывалось перед глазами, временами мир на миг сливался в сплошные цветные пятна этих дарсовых печатей. Нужно ещё тянуть время! А Тортус вскинул руку.

На плечи рухнула невидимая тяжесть, а в лицо дунул пронзающий тело ветер, заставляя вжимать голову в плечи и прятать лицо... Так... было бы раньше. Я напоказ встряхнулся, не показывая как мне тяжело, давление силы Тортуса было не сравнить с Феусом. Твердость камня и блеск смертельной стали у самых глаз против поддатливого дерева и грубой дубины, просвистевшей в стороне. Прокрутил древко, очерчивая голубой сталью круг перед собой и усмехнулся:

Вот только никакое удивление не помешало Тортусу использовать Духовную защиту, чтобы защититься от Лезвия. Я был прав, не желая использовать Флаг. Он ей владеет. Но это уже неважно. Мгновение выиграно. Мгновение потрачено. И оно оказалось последним. Наступил переломный момент, ради которого я это всё затеял. Или у меня всё выйдет, или дальше мы действительно будем убивать друг друга в полную силу, потому что духа на ещё одну такую попытку у меня вряд ли хватит. Прав ли я в своих догадках? Старик Флаут добровольно, без принуждения Указа хранил верность Ордену. А ты, Тортус? Как обстоит дело с тобой?

— Благодарю, старший. Надеюсь, что вы тоже проявите благоразумие и воспользуетесь свободой, чтобы...

— Уходи. Без Указа мне нечего и думать появляться в Ордене. Меня и вызвали, подозреваю, только для того, чтобы они сумели наложить его заново.

— Десять, — глухо ответил Тортус.

Убрать ногу от одного Лезвия, ударить основанием Пронзателя по-другому, летящему в бедро. Пока что я успевал отбивать и меч, и дистанционные техники, но явно понимал свою слабость — невозможность применить их самому, так как оторвать ладони от древка, прервать череду уколов и движений Пронзателем равносильно проигрышу. А Тортус продолжал давить на меня, заставлять тратить силы, чтобы я просто упал обессиленный. Сколько мне еще держаться? Хотя... Ведь вопрос только в цене. Цена — мгновения спокойствия и полной отдачи в работе с духом. Стиснул зубы, готовясь к боли и толкнул в исток меридиана правой руки порцию силы. Обращение полыхнуло и Лезвие второй звезды метнулось к противнику, который этого вовсе не ожидал. Вот только и я сам замер на миг, забыв продолжить нападение. Не было боли в руке, да и техника появилась не перед ладонью, где по-прежнему висело обращение, а с кончика узкого лезвия Пронзателя. Вот это да...

Но я не смог почувствовать к нему ненависти. Напротив. Сейчас, пожив в Гряде, увидев Орден, сам идя от звезды к звезде, я восхищался им. Восьмая звезда. Избавившись от седины, он по возрасту смотрится не так уж и сильно старше моей мамы. Запертый в стенах Ордена, лишённый счастливых возможностей, что появлялись у меня на пути, задвигаемый на годы в такую глушь, лишённую силы Неба, как Нулевой, он все равно сумел возвыситься столь сильно. Я даже почувствовал зависть. Вот уж у кого действительно талант к возвышению! Поэтому я и не рискну сходиться с ним в схватке на выносливость. Мы оба из Пустошей, и оба обладаем вместительными средоточиями. Вот только я уже потратился в нескольких сражениях, и сильно потратился, даже Круговорот не восполнил мою энергию до конца, а он свеж и полон сил. Если только не сделать ставку на другое...

— Не будем разыгрывать комедию. Кто поверит, что от восьмой звезды поможет сбежать даже земная техника...

— Ты умудрялся врать даже Ориколу, а я и не буду пробовать понять правду ты говоришь или нет. Разберутся другие.

Я огрызнулся:

И едва успел изменить её бег, вливая в первые попавшиеся узлы, когда Тортус закончил:

— Зачем такие сложности? Я и так могу сказать правду. У тебя талант в накоплении энергии, а у меня талант в понимании техник.

Каждый лишний вдох сейчас играл на меня, осталось не так много, должна же, в конце концов, эта дарсова штука нажраться духа!

— Как это возможно? — Тортус оказался ошарашен, с неверием вскинул ладонь.

Внезапно мой противник опустил руки. И вряд ли потому, что снова и снова обжигать меридианы стало для него невыносимо. Девять повторений — это не предел для Попечителя восьмой звезды. Наверняка Указ толкает его использовать всё более серьёзные техники, а для первого их применения нужно, чтобы открылся исток в средоточии. Мой невольный враг вздохнул:

Тортус замер, не сделав второй шаг, нахмурился, взгляд его затуманился, словно он перестал видеть меня, весь обратившись взглядом внутрь себя. Через мгновение он встряхнулся, опустил меч, недоверчиво выдохнул: