Морская чайка

Подумав о том, что чайке нужны пища и вода, я мгновенно слез с чердака. Надо было в первую очередь добыть какую-нибудь посудину и принести чайке свежей морской воды. А тогда уже и о еде для нее смогу позаботиться…

Возле старой хаты я обнаружил котелок. Наверное, в нем бабушка часто варила что-нибудь, так как он весь почернел от копоти и сажи. Я пришел к выводу, что лучшей посудины для моей чайки и не найти.

Стоило мне, однако, схватить в руку проволочную дужку котелка, как в дверях показалась бабушка.

— Видишь, как он спит, дай ему бог здоровья. Я ж говорю, что это он по чердаку бегает, а ты мне: кот… кот… Вот тебе и кот… Посмотри на него… — Затем бабушка ласково обратилась ко мне: — И чего ты не спишь, Даня? Наверное, тебя тот басурман разбудил? Как начнет кашлять, да ворочаться, да трубкой своей чадить… Кто ж выдержит? Но ты ложись еще, дитятко… Спи, спи, внучек. Сейчас же еще только пять часов.

Еще и солнце из моря не всплыло…

— Бабушка, а этот котелок можно взять?

— Вот тебе и раз! Да зачем он тебе? Это же в нем дед уху варит. Вернется вечером, так вдвоем будете варить.

Я рассказал бабушке о чайке. Она поохала, поайкала, поругала сорвиголову Робинзона, а затем сходила в дом и вынесла мне какой-то старый щербатый горшок.

— А такая посуда подойдет тебе?

Мне любая посудина подойдет, лишь бы вода из нее не вытекала. Не дослушав бабушку, начавшую давать мне советы, я сбегал к морю, набрал воды в горшок, проверил, не протекает ли такая древняя посудина, и поспешил на чердак.

Чайка никак не могла догадаться, что в этой посудине морская вода. Я гнал ее к горшку, она обходила его, словно и не видела. Я даже сам пил морскую воду, схлебывая ее с ладони, хотя долго плевался после этого. Но чайка все равно не проявляла никакого интереса к моей посудине. Я вынужден был поймать несообразительную птицу, поднести к горшку и сунуть ее клюв в воду. Однако она и теперь лишь вертела головой и вырывалась из рук. Как видно, она не хотела пить. И вот, наконец, я догадался, почему она равнодушна к воде, — ей кушать хочется. Кто же пьет воду на пустой желудок?

Да, неплохое занятие я себе нашел. Ведь надо же добывать пищу для птицы! А где ее найдешь? Может быть, бабушка даст немного ухи или жареных бычков, если я хорошенько попрошу ее? Но будет ли чайка есть то, что люди едят?

Озабоченный новым для меня делом, я взобрался на кручу, откуда так хорошо было видно море. Вдруг донесся пронзительный свист. Я посмотрел на раскинувшийся внизу берег и увидел Коську. Он таинственно помахивал рукой, подзывая меня к себе. А мне, собственно говоря, ничего больше и не надо. Я понял, что Коська обязательно скажет мне, чем кормить чайку, и даже поможет раздобыть для нее пищу.

— Ты уже не спишь? — спросил меня Коська.

— Я уже давно не сплю.

— А я думаю: свистать или не свистать. Я б даже зашел к тебе, если б не бабушка. Она очень сердится на меня за кота…

Меня мало интересовала история с бабушкиным котом, — тоже мне событие, подумаешь! Вот у меня чайка голодная на чердаке.

Коська между тем объяснял с виноватым видом:

— Мне эти коты для научного опыта нужны. Думаешь, что их легко прокормить? Они такие жадные, что черта слопали бы. Бычков для них не успеваешь ловить.

— А чайка любит бычки?

— Еще как! Да она любую рыбу жрет. Ей хоть и дельфина дай — проглотит. Ну, так будем рыбу удить или тебе это не интересно?

Меня очень обрадовало Коськино предложение. Мне лично бычки крайне необходимы. А Коська и удочку смастерил для меня, и рачков на поживу дал, и научил, как ловить рыбу.

И вот мы с Коськой рыбачим.

Я стою на камне, Коська — рядом, по колени в воде. У Коськи удочка с коротеньким удилищем, а у меня удилище длинное, бамбуковое. Он мне лучшую удочку дал, — вот какой хороший товарищ! Поплавки у нас одинаковые: красные с одной стороны, круглые. У каждого из нас на боку бечевка болтается. На конце бечевки — пробка. На ту бечевку нанизывается выловленная рыба, а называется вся эта штука — кукан.

Все у нас одинаковое потому, что мы с Коськой оба — рыболовы. У меня даже сердце замирает от радости. Что бы ни говорила бабушка о Коське, как бы ни сердилась на него за какого-то Гладуна, но Коська — парень что надо, в общем — настоящий друг! А за хорошего друга я всегда готов в огонь и воду…

Да, у нас все было одинаковое. Пожалуй, у меня даже более красивое удилище. А вот бычки клевали не одинаково. Стоит Коське закинуть свою удочку, как поплавок уже и потонул. Словно он никак не хочет на воде держаться. Дернет Коська, вытащит удочку, а на крючке уже головастый бычок болтается. Между тем мой поплавок словно примерз к воде, не шевельнется. Коська уже нанизывает бычков на свой кукан, а у меня от зависти слюнки текут. Не ловятся, да и только.

У Коськи уже более десяти бычков плещется в воде, а моя бечевка все еще на боку без всякой надобности болтается.

— Ну, поймал что-нибудь? — спрашивает Коська.

— Да… не клюет что-то…