Морская дорога (ЛП)

— Ты не сможешь спокойно жить там, пока не уничтожишь их.

— Значит, я уничтожу их. Ты сказал, несколько небольших полян? Значит, ничего сложного.

— Остерегайся, Торстейн, у норн острый слух.

Я тоже подумала об этом и перекрестилась.

— Поселение? — продолжал Лейф. — Ты знаешь, это долгое предприятие.

— И это говоришь мне ты, человек, который построил дома Лейфа!

— Это просто торговая фактория. Я и не думал, что кто-нибудь станет жить там, — сказал Лейф, нахмурившись.

Торстейн вспыхнул.

— Торвальд хотел жить там. Ты не желаешь, чтобы домами владел кто-то ещё, помимо тебя.

— Нет. — Хорошо, что Лейф был единственным уравновешенным человеком в семье. — Нет, — терпеливо сказал он. — Всё, чем я владею, делю со своей семьёй. Но я не хочу потерять обоих братьев.

— Что ты имел в виду, когда сказал, что я рождён идти следом?

— Ничего дурного, — сказал Лейф. — Торстейн, не ссорься со мной. Я одолжу тебе свой корабль и дома. Тебе этого мало? Если тебе не нужны дома, я сам воспользуюсь ими. Я имею на это полное право. Твоя удача у тебя в руках; я просто говорю, что тебе стоит хорошенько всё обдумать.

Внезапно Торстейн повернулся ко мне.

— Гудрид, ферма твоего отца достаточно долго обеспечивала нас обоих. Теперь моя очередь. Ты отправишься со мной в новую страну?

— О, да, — сразу же ответила я, потому что всегда знала, что мне суждено именно это. — Конечно же, я согласна.

Глава одиннадцатая

Двадцать четвёртое июля

Пока я не встретила Карлсефни, каждый раз, когда я выходила в море, меня преследовал злой рок. Я не знаю, почему я должна была быть наказана суровее, чем кто-либо, за то, что осмеливалась вверить себя ветру и волнам. Видимо, ещё до того, как я появилась на свет, мне было суждено оставаться сухопутным существом. Самой жестокой особенностью моего проклятия было то, что смертельная опасность грозила не мне, а тем, кого я любила. Вот почему я так неохотно отправилась в первое путешествие вместе с Карлсефни. Не потому, что я не хотела быть рядом с ним, совсем наоборот. Я опасалась, что если мы вверим свои жизни морской стихии, где окажемся во власти наиболее могущественных сил, то я потеряю его. Я никогда не сомневалась, что Карлсефни — самое лучшее в моей жизни. Я была в ужасе, что окажусь для него роковой. Но Карлсефни заявил, что его удача одолеет мой злой рок, и снимет с меня проклятие враждебного моря. Я опасалась, что его уверенность лишь раздразнит мстительного духа, но Карлсефни оказался прав. Никогда больше море не причиняло мне страданий, и я никого не любила больше, чем Карлсефни. Так вышло без какого-либо участия с моей стороны. Как ты знаешь, у меня есть кое-какие навыки общения с потусторонним миром, но и они ограничены сушей. У меня нет власти над морем или всем, что с ним связано.

Но я забежала вперёд в своём рассказе. Той зимой Торстейн полностью перебрал корабль Лейфа. После трёхлетнего плавания нужно было сделать многое. А это значит, он стал проводить много времени в Братталиде. К счастью, в ту зиму встал прочный лёд, и скоро мы накатали санный путь от Стокканеса до лодочного сарая Эрика, такой же широкий, как настоящая римская дорога. Забыла упомянуть, что к тому временем Тьёдхильд возвела свою церковь. Она получилась небольшой, каждая стена длиной в четыре шага, стены из торфа были почти такой же толщины, как и пространство внутри. Постройка была сориентирована так, чтобы алтарь смотрел на восток, потому что раб Херьёльфа сказал, что именно так ставят церкви в Европе — фасад должен смотрел на Иерусалим. Церковь оказалась единственным зданием в Братталиде, дверь которого выходила не на фьорд. Вместо этого, человек, выходящий из церкви, видел перед собой водопад: речной поток, протекающий через поселение, падал с небольшой скалы. Тьёдхильд сказала, что так и задумано, ведь чистая вода, необходимая для крещения, да и просто для повседневных нужд, должна быть возле каждой церкви. Если во время церковной службы стояла хорошая погода, дверь оставляли открытой, чтобы дневной свет проникал внутрь, и тогда шум водопада аккомпанировал пению священника. Церковь построили за хлевом, чтобы Эрик не видел её из дома. Тьёдхильд изо всех сил старалась быть деликатной со всеми членами семьи, ей одной удалось продвинуться в этом направлении дальше всех, как и во всём, за что бралась. Она старалась, чтобы норвежский священник, которого привёз Лейф, не попадался на глаза Эрику, что было гораздо сложнее.

А теперь Тьёдхильд надеялась, что Торстейн привезёт тело Торвальда, чтобы захоронить его в освящённой земле, ради спасения души сына. Эрик сказал, что это вздор, и Торвальд должен покоиться в месте, которое выбрал сам. Эрик заявил: