Морские дьяволы

Командир «тюленей» споткнулся на полуслове, увидев, что из воды вынырнул один из его бойцов и стремительно поплыл к понтону, отчаянно делая руками какие-то знаки.

ВОРОХОВ 03.29

Я практически не сомневался, что в доке мы об­наружим работающих людей. Только они могли производить тот шум, который я слышал в наушни­ках гидроакустической станции. Наоборот, было странно, если бы никаких работ на «Атланте» не производилось. Ведь в результате удара о мор­ское дно лодка не могла не получить повреждений. Пусть они незначительны, но даже для того, чтобы это выяснить, весь корпус лодки нужно тщательно осмотреть. Я допускал, что в осмотре поврежден­ного корпуса «Атланта» будут участвовать водола­зы. Но выбравшийся из воды ныряльщик не был простым водолазом. На нем был гидрокомбинезон и дыхательный аппарат боевого пловца. На понто­не стоял американский «морской тюлень» в полном боевом снаряжении.

Подводных диверсантов не используют для ремонтно-восстановительных работ. Тогда какова цель пребывания «тюленя» в доке? Охрана заве­денной в док подводной лодки? Или поиск уста­новленного на ее корпусе записывающего устройства? Пока я мучительно искал в голове ответы на свои вопросы, из воды вынырнул еще один «тю­лень» и вслед за первым поднялся на понтон. Тут же с пандуса спустилась другая пара «тюленей» и, сменяя своих товарищей, спрыгнула в воду. Итак, американские боевые пловцы постоянно переме­щаются возле корпуса «Атланта»!

Но сколько «тюленей» при этом находится в воде? Двое? Или больше? Какова поставленная им задача? Я не успел их как следует рассмотреть. Но те, что поднялись на понтон, не имели ни подвод­ных пистолетов, ни револьверов, только водолаз­ные ножи. Раз «тюлени» не имеют при себе огне­стрельного оружия, значит, они не ожидают встречи с нами и не охраняют поставленный в док ракето­носец. Иначе бы, конечно, вооружились до зубов. Они ищут АЗУ! И судя по тому, что поиск продолжа­ется, пока не нашли! Ценное наблюдение. Жаль, что оно не дает ответа, как нам спуститься в док, не привлекая к себе внимания.

Установленные на стенах дока прожектора ос­вещали подводную лодку. Это хорошо. Прожектора создавали своеобразную завесу, закрывая нас от работающих в доке людей. Но как спуститься со стены? Просто спрыгнуть нельзя. Будет такой всплеск, который услышат все. Я пожалел о том, что у меня нет под рукой обрывка троса, подобран­ного со дна бухты, с помощью которого я стягивал канаты противолодочной сети. Впрочем, тот трос нас бы все равно не выручил. Его длина составляла без малого четыре метра, а до воды – все восемь.

И тем не менее я оглянулся по сторонам. Види­мо, подсознательно надеялся найти средство спуска подходящей длины. И нашел его. По стене дока был проложен целый жгут электропроводов, ведущих к осветительным прожекторам. Толщина провода показалась мне вполне достаточной, чтобы выдержать наш вес с учетом экипировки.

Я выбрал крайний провод, который было легче всего достать из жгута. Показал Данилу, в каком месте его нужно перерезать, затем встал на четве­реньки и отполз в сторону на восемь метров. Мы одновременно вставили в жгут наши водолазные ножи и по моей команде рывком перерезали вы­бранный провод. Ближний ко мне прожектор тут же погас. К счастью, только один. Это позволяло на­деяться, что работающие в доке люди не обратят на поломку особого внимания.

И все-таки приходилось спешить. Я быстро при­вязал один конец провода к ограждению пешеход­ного настила и аккуратно опустил его в воду. Те­перь наша очередь. Я собрался двигаться первым, но Данил меня остановил:

– Сначала я, командир.

Пришлось уступить. Впрочем, мои возражения все равно ни к чему бы ни привели. Бывают момен­ты, когда Данил становится на редкость упрямым. Один из них – это отношение Данила к своим слу­жебным обязанностям.