Морские досуги №6

Капитан второго ранга Светлов. Начальник ОРСО. Его звали Слон. Опять же, за массивную и внушительную фигуру. Такое впечатление, что их кто-то подбирал по внешнему виду. Его, безусловно, уважали и любили. Им гордились. Да и как могло быть иначе, когда впереди первомайской колонны шествует такой великолепный флотский офицер, герой недавней войны, сверкающий золотом погон и орденов, и в такт с чеканным шагом только мерно колышется кортик и позвякивают многочисленные медали. Ну а мы, курсанты, шагаем следом в колонне, и тоже чеканим шаг. Черные квадраты рот, и только, если глядеть сверху, эти квадраты будут выглядеть ослепительно белыми, из-за белых чехлов мичманок, а с боков мерно колышется такой же белый, безупречно ровный пунктир от белых парадных перчаток. И мы, курсанты, гордимся своим командиром. И собой, конечно — ведь и на нас слегка падают отраженным светом лучи этого великолепия.

А наши командиры рот. Все, как один, вчерашние боевые офицеры, и все тоже увешаны орденами и медалями. А на плечах тоже золото погон.

Интеллигентный Матвеев Николай Михайлович, капитан третьего ранга, мой командир роты в течение всех лет учебы. И майор Гусев, он был командиром роты 1956 года выпуска. И добрейший майор Кукушкин Федор Алексеевич. И капитан третьего ранга Волков Яков Петрович, участник Феодосийского десанта, который был там жестоко изранен, а ныне преподает нам военно-морские науки. У всех грозный, боевой вид, который должен был бы вызывать у курсантов страх и трепет. Но все, без исключения, добрейшие люди. И их никто не боялся. И можно было нарушать сколько угодно, но в меру.

Теперь о курсантах. В эту новогоднюю ночь вспоминаю всех, рассказать могу только о некоторых. Так получилось, что жизнь моей группы проходила рядом с тремя группами СВС-1955, хотя мы и были на два курса младше. А по возрасту разница была еще больше. Из-за войны. Поэтому, естественно, мы не общались. Разные уровни. И я наблюдал их только со стороны. И смотрел снизу вверх. А было в этом выпуске ровно 77 молодых штурманов.

Какие там были ребята!!! Высокие, широкоплечие, все как на подбор. И форменки из самого лучшего флотского темно-синего сукна. Привозили с военных сборов и стажировок. Нам таких не выдавали. И они в этих форменках, как влитые, и только мышцы выпирают. Когда эти парни входили в актовый зал, где шли танцы, мы, младшие, выглядели бледно, и даже нарядные девушки, казалось, тускнеют на этом фоне.

Мне запомнились в первую очередь два друга, Слава Коршунов и Саша Гусев, а также Дима Семенов. Потому что они участвовали в художественной самодеятельности и часто выступали со сцены. Но самым видным был, конечно же, черноусый красавец Саша Степанов. Сибиряк. Природа для него не поскупилась. Он и среди гусар Дениса Давыдова был бы первым по стати.

И все ведут себя как-то спокойно, и с достоинством, как будто мир принадлежит только им. И никакой суетливости. Умом, конечно, понимаешь, что и они пользуются шпаргалками, и списывают, но как-то трудно себе это представить. Нечего и говорить, что я, понимая всю разницу, очень гордился, и до сих пор горжусь, что тоже входил в это содружество. И, конечно, старался быть похожим. Но это мне редко удавалось. Но потом всегда, в морях и на берегу, я старался отыскать, встретиться, пообщаться со всеми, без исключения, выпускниками — однокашниками.

Счастливо проходили курсантские годы. Учеба давалась мне легко, хоть я и не стремился к хорошим оценкам. Ведь, кроме учебников так много было вокруг захватывающе интересного. И прекрасная шлюпочная станция, где я скоро стал своим человеком и мог брать любую шлюпку даже на несколько дней. Чем часто пользовались и я, и мои товарищи. И танцевальные вечера в актовом зале. И прекрасные кинофильмы, особенно аргентинский фильм

«Возраст любви» и наша «Карнавальная ночь». Мы были влюблены и в Лолиту Торрес и в Людмилу Гурченко одновременно. И, конечно, Днепр, который «чуден при тихой погоде», но меня он притягивал в любую погоду, от ранней весны и до первых морозов.

В первый же день, как я попал в Херсон, я на радостях переплыл Днепр дважды, без отдыха, в самом широком месте, напротив Говардовской пристани… А днепровские пляжи! А днепровская дельта, где мы на нашей шлюпке как — то даже заблудились в зарослях камыша 5-ти метровой высоты. И встречи Нового года в компании с симпатичными херсонскими девушками и с последующими выяснениями сложных отношений с ревнивыми херсонскими парнями.

И вот теперь встречаю Новый год один, на чужом судне, среди чужих людей, в далекой Южной Америке, куда меня судьба забросила в поисках работы и заработка, а может быть, и не только заработка. «Что ищет он в краю далеком, что бросил он в стране родной?» Новогодний вечер… Как всегда, сладкая грусть. На столе сладкий и ароматный ром «Эльдорадо», тропические фрукты. Но главное — это мое мигающее пластмассовое чудо. Моя машина времени. Мой ковер-самолет. Это — мой компьютер.