Морское кладбище

До Рамсунна ехать недалеко. Джонни бывал здесь много лет назад, когда проходил отбор в отряд «морских охотников». В армии Рамсунн слыл местом легендарным, и он помнил, как был разочарован, когда приехал сюда в первый раз, студеным зимним днем много лет назад. Новобранцы ожидали увидеть высокотехнологичную современную базу, но вместо этого их ожидал забытый богом военный городок – горстка дешевых жилых построек, причал под охраной, административные здания, складские ангары и казармы.

Но в том-то и штука. В Рамсунне им предстояла закалка. Главное, чему он здесь научился, во всяком случае на первых этапах тренировок, – это умение действовать под водой. Все должны были непременно овладеть навыком подводных операций. Для обычных людей море, тем паче северное, полярное, было источником страха. Из-за кислородной недостаточности, обморожений, штормов и кораблекрушений. Народ боялся моря, и не без причины. В отряде «морских охотников» ты учился любить все это – ледяное море, где купался каждое утро, трубы торпедных аппаратов, по которым проползал, бассейн, куда тебя погружали с руками, связанными за спиной, и с повязкой на глазах. Жизнь в отряде «морских охотников» была совсем другая, она поглощала тебя целиком, а потом выталкивала вон, становилась просто далеким воспоминанием, как и все прочее.

Городок был в точности таким, каким он его помнил. Мысль о тренировках и изнурительной работе вызвала ощущение насквозь мокрой униформы. На фьорде ревела мотором ЖНЛ[97]. Он свернул с шоссе на боковую дорогу.

Если Рамсунн был легендой, то не в последнюю очередь благодаря «Хибаре», где собирались «морские охотники»; она скромно располагалась в старом частном доме. Джонни взглянул на часы. Еще рановато, конечно.

Он постучал, и немного погодя молодой парень с ухоженной бородой и бычьим затылком, как у хоккейного игрока, приоткрыл дверь и смерил его скептическим взглядом.

– Курс сорок четыре, – сказал Джонни, – у меня тут встреча с Эйнаром Гротле.

Не говоря ни слова, парень еще секунду-другую стоял в дверях, потом коротко кивнул и посторонился. Джонни вошел. На полу ведро и швабра, парень явно был новичок и занимался уборкой.

В «Хибаре» действовала четкая иерархия.

Джонни прошел направо, в бар. «Хибара» была чем-то вроде музея отрядных операций: война в Косово в 1999-м, Тора-Бора в 2002-м, Гильменд в 2005-2006-м и т. д. У другого конца барной стойки сидел парень примерно его возраста, он кивнул ему, здороваясь.

Потом взял пиво, сел и, прихлебывая, принялся вертеть в пальцах подставку.

– Ветеран? – коротко спросил парень у стойки. Тихонько играла музыка, старая пластинка Тома Уэйтса[98].

– В некотором смысле, – ответил Джонни.

Он смотрел прямо на фото погибших, на парня не глядел.

– В некотором смысле?

– Я здесь пробыл недолго. Снова на юг отправили.

– Травму получил, да? – снисходительно сказал парень. – Ведь все, кто терпит неудачу, получают травму. И куда с травмой – на гражданку?

– Сменил отряд, – сказал Джонни. – Конторская служба в самый раз для меня.

«Контора, – твердил Х.К. во время подготовки. – Вы работаете в конторе. Если народ продолжает допытываться, то в конторе по логистике. Тогда никто больше не спрашивает».

Парень хохотнул.

– Ты хотя бы честен, – сказал он, повернувшись к Джонни. – Большинство приезжающих сюда, например журналисты, вечно хвастаются.

Он говорил на ословском диалекте с явной западной интонацией, слегка в нос.

– Я тоже не «морской охотник». – Он усмехнулся уголком рта.

– Да?

– Снайпером служил. Несколько раз ездил в Афганистан, круто было в Фарьябе в девятом-десятом.

Джонни кивнул:

– Могу себе представить.

Парень внимательно смотрел на него, словно размышляя.

– Я тебя там не встречал?

Очень может быть, подумал Джонни. Большей частью они работали в штатском, но иной раз сталкивались с другими солдатами.

– Меня? В Афганистане? – Джонни улыбнулся. – Нет, если и встречались, то в аэропорту Гардермуэн, когда мы передавали снаряжение вам, летевшим на задание. Я работал в армейской логистике. Любители рассуждают о стратегии, профессионалы – о логистике, знаешь ли.

– Наверно, я ошибся. – Парень осторожно улыбнулся. – Мой отец тоже всегда так говорил. Так или иначе, сейчас мы комплектуем отряд для задания в Кабуле. Мониторинг афганских спецподразделений, они там наверняка здорово понаторели. Много практики, если можно так выразиться.

Бычий затылок драил полы, поглядывал настороженно, будто слушал все, что они говорили.

– Кстати, я Сверре Фалк, – сказал парень у стойки, протягивая руку.

Джонни невольно улыбнулся.

– Почему ты смеешься? – спросил Сверре, вдруг забеспокоившись.

– Мир тесен. Я работаю над биографией Ханса Фалка. Я Джонни, Джонни Берг.

Бычий затылок, свирепо глядя на них, прошел за стойку, включил музыку громче. Еще несколько парней вошли в бар, явно новобранцы. Как он, десять лет назад.

– Ты сказал, Джонни Берг? – Бычий затылок выпрямился, вразвалку шагнул к ним. Парни у него за спиной тоже встали, сделали шаг-другой к Джонни. – Я знаю, кто ты. Слыхали мы о тебе. Вали отсюда, Джихади-Джон, не хрена тебе тут делать.