Морской орел

— Вы только не мешайте мне разговаривать с ним, — сказал Эрик. — Я думаю, он нас подвезет. Только не мешайте мне разговаривать.

Лиф вылез из двери со сломанной створкой.

— Кажется, придется мне ехать в ту сторону, везти людей на расчистку дороги, — сказал он.

— А далеко вам удастся проехать, как вы думаете? — спросил Эрик.

— До подножья склона, не дальше. Вот туда могу подвезти вас.

— Прекрасно. — Вулф встал.

— Мы вам очень благодарны, — сказал Эрик.

— Только мне сперва позавтракать надо. Вы завтракали?

Они еще ничего не ели. Вулф открыл рот, чтобы ответить "нет", но в это время Эрик ответил "да".

— Ну посидите, пожалуйста, тут, подождите.

Худая, бледная женщина, беременная на сносях, вошла в комнату. Вулф тотчас же встал. Но никаких слов не было сказано, и он сел опять. Женщина подошла к печке, которую Вулф только теперь заметил. Она поставила жарить яичницу, и запах яичницы разнесся кругом, смешиваясь с запахом навоза.

Они сидели и ждали, покуда Лиф завтракал. Он ел в полном молчании. Жена подала ему яичницу и налила кофе. Он доел и что-то сказал жене. Она принесла ему короткую теплую куртку. Он надел и, обращаясь к ним, сказал:

— Пожалуйте.

Эрик сказал женщине:

— Tack sa mycket[5]. До свиданья.

Вулф тоже сказал:

— До свиданья.

Женщина кивнула в ответ, и все трое вышли.

Они направились в дощатый сарай, где стоял грузовик. Лиф нажал стартер, но мотор не завелся. Тогда он вылез и завел мотор ручкой. Он вывел грузовик из сарая и выехал на дорогу. Вулф и Эрик Григ втиснулись в кабину рядом с ним, потому что ехать наверху было слишком холодно.

Грузовик медленно полз по обледенелой дороге. В боковые окошки кабины задувал ветер и резал лицо. По обе стороны дороги тянулись сугробы в пять футов высотой. Машину заносило, и она все время задевала за сугробы то с одной, то с другой стороны. Иногда она врезалась в снег радиатором и застревала. Вести машину была нелегкая задача. Потом пошел снег, и ехать стало легче, но все-таки им понадобилось полчаса, чтобы проехать пустяковое расстояние.

У перекрестка, где к дороге подходила одна из горных троп, стояли три человека с лопатами в руках. Лиф затормозил, и они влезли в кузов.

Вулф и Эрик все время сидели молча. Лиф сосредоточено вел машину и тоже молчал. Потом дорога пошла ровнее, и Вулф почувствовал, что внимание Лифа уже не так напряженно, как раньше.

— В это время года путь всегда закрыт, — сказал он Вулфу, очень медленно выговаривая слова.

— Тяжелая дорога, — сказал Вулф.

— Дорога хорошая. Через месяц будет совсем хорошо. Надо браться за расчистку.

— В Швеции ждут американские санитарные машины, — сказал Вулф.

— Вот как.

— Да.

— Мы из Швеции получаем продовольствие, когда удастся. Вам тоже в Намсос?

— Да.

— Я могу вас провезти только на десять километров.

— Мы и этому очень рады.

— Брат моего отца живет в Америке.

— Вот как. А где именно?

— В Индиане.

— Чем он занимается?

— Не знаю.

Лиф замолчал, потому что дорога опять стала хуже. Начинался подъем. Гора была уже совсем близко. Вулф видел, как дорога впереди суживалась и терялась в снегу.

— Позавчера тут два немецких самолета летали, —— сказал Лиф.

— Верно, те самые, которые потом сбили в Швеции, — заметил Эрик.

— Да, может быть.

— Мы проехали уже двенадцать километров, — сказал Эрик Вулфу по-английски.

— Как дорога? Кажется, еще можно ехать, — сказал Вулф Лифу.

Лиф не ответил. они проехали еще пять километров, потом он остановил машину. На дороге работало несколько человек. Трое, ехавшие в кузове, соскочили на дорогу. Лиф вылез из кабины.

Вулф хотел вылезти тоже, но Эрик остановил его.

— Не надо вылезать. Подождите.

Лиф поговорил с рабочими, вернулся к машине и снова включил мотор.

— Можно еще немного проехать, — сказал он. — Там уже расчищено.

Вулф хотел соскрести ногтем лед с ветрового стекла, но не мог. Только маленький четырехугольник перед Лифом еще оставался чистым. Струя теплого воздуха от мотора не давала стеклу замерзнуть в этом месте.

Машина была в хорошем состоянии. Мотор работал исправно, и Лиф заботливо избегал толчков на неровностях дороги. Он прекрасно знал каждый поворот пути, каждое изменение рельефа. Вулф понимал, что машина и дорога определяют собой самое насущное в жизни этого человека. Дорога связывает его с рынком и с цивилизацией. Машина служит единственным средством перевозки его продуктов по этой дороге.

— Хорошая машина, — сказал Лиф.

Он перехватил взгляд Вулфа.

Вулф кивнул:

— Отлично справляется.

— Я ее купил новенькую. В прошлом году. До самого Осло за ней ездил. Сам привел сюда. Раньше у меня был "додж".

Они неуклонно поднимались в гору. Дорога петляла среди скал. Снег больше не шел.

— Говорят, близ Стиклстеда немцы бомбили дорогу, — сказал Лиф.

— Я тоже слыхал, — ответил Вулф.

— А у Стейнкьера мост взорвали.

— Да что вы?

— Да. Новый мост. Теперь приходится ездить по старой дороге. Этот мост километров на тридцать сокращал путь до Намсоса. Не знаю, что там теперь делать будут, на том берегу. Паром они прошлый год продали.

— А по льду нельзя переправляться?