Моруроа, любовь моя

Днем позже другой французский ученый, этнограф Луи Моле, командированный на Таити для полевых исследований государственным научно-исследовательским институтом, выступил с протестом в единственной выходившей тогда на острове ежедневной газете, двухполосной «Нувель». Больше всего возмущала Моле попытка Жаме преуменьшить опасность радиации ссылкой на малочисленность островного населения. Либо испытания влекут за собой риск радиоактивного облучения, либо нет, писал Моле; если же риск налицо, то нет никакой разницы, пострадает ли один человек или тысяча. Особую силу открытому письму ученого придало помещенное в этой же газете сообщение о том, что первая бомба мощностью 20 мегатонн уже взорвана на острове Рождества.

На другое утро Моле был приглашен к губернатору, который довел до сведения этнографа, что командировавшее его научное учреждение немедленно отзывает его в Париж. Что могло вызвать столь необычную санкцию против французского ученого, критиковавшего исключительно американские ядерные испытания? Уж не то ли обстоятельство, что французское правительство, несмотря на все заверения в обратном, собиралось последовать американскому примеру? Многие на Таити с тревогой задавали себе этот вопрос. Тревога охватила и Территориальную ассамблею; многие депутаты вслух недоумевали, почему на острова, начиная с 1959 года, зачастили французские военные суда. В самом ли деле только для «гидрографических исследований», как утверждали власти?

Не прошло и месяца, как местная пресса сообщила еще одну интересную новость. На сей раз речь шла о статье из французской газеты, перепечатанной в таитянском еженедельнике «Деба» под заголовком «Риск от ядерных испытаний на острове Рождества не поддается учету» (еженедельник выходил на французском языке). Автор статьи объяснял, о каком именно риске идет речь, и советовал читателям:

«Не будьте вегетарианцами. Ограничьте потребление овощей, фруктов и молока. Хорошо известно, что, хотя выделяемый при взрыве стронций-90 равномерно распределяется по земному шару, народы, получающие кальций из растительной пищи (например, жители Индии, Португалии, Турции, Филиппин и Японии), поглощают большие дозы смертоносного вещества.

Будьте также осторожны с рыбой. В некоторых органах рыб концентрируются радиоактивные осадки, попадающие в наши реки и моря.

Пейте как можно меньше дождевой воды. Ядерный взрыв образует десятки радиоактивных элементов с различным периодом распада, и немалая часть этих опасных для жизни веществ концентрируется в дождевой воде. Собранная и хранимая в цистернах дождевая вода часто насыщена радиоактивными элементами.

Если вы живете в зоне, где почва бедна кальцием, овощи, а через них и ваш организм, воспримут несравненно больше стронция-90, чем в тех зонах, где почва богата кальцием».

Спору нет, прекрасные советы. Однако ни один из жителей Французской Полинезии не последовал им. С незапамятных времен островитяне питались главным образом овощами и рыбой. Обитатели коралловых островов, составляющие значительную часть островного населения, пили только дождевую воду, которую научились собирать и подолгу хранить в цементных цистернах. Ни один остров не мог похвастаться богатой кальцием почвой. Будь приведенные выше советы переведены на таитянский язык и получи они широкое распространение, вполне возможно, что они основательно напугали бы многих островитян, которые все еще пребывали в счастливом неведении обо всем, что касалось атомов, радиоактивности и угрозы облучения. А так статью прочитали от силы несколько сот говоривших по-французски жителей Папеэте.

В числе самых прилежных газетных читателей оказался школьный учитель Жак Дролле. Несмотря на французское имя, он был уроженцем Таити, как и его отец и дед. Дролле входил в число 18 депутатов РДПТ в Территориальной ассамблее, и на заседании 21 июня 1961 года он взял слово, чтобы прочесть вслух другую статью, только что обнаруженную им в одном французском еженедельнике. В основе статьи лежало интервью радикального депутата Мартиники Эме Сезера[21], который заявил, что генерал де Голль предоставил независимость всем африканским колониям лишь по одной причине: дальше противиться он просто не мог. Что же до Французской Полинезии, продолжал Сезер, то де Голль твердо намерен и впредь крепко держать ее в колониальных тисках, так как нуждается в ней для испытания своего ядерного оружия.

С присущим им прямодушием, чтобы не сказать — простодушием, депутаты Территориальной ассамблеи решили обратиться к главе французского правительства и спросить, как же дело обстоит в действительности. Один из них, еще не забывший, сколько раз французы нарушали свои обещания, предложил, чтобы депутат колонии в Национальном собрании и ее представитель в Сенате пришли в Елисейский дворец, легли на красный ковер у входа в кабинет де Голля и не вставали, пока тот не поклянется, что речь идет о газетной утке. К сожалению, парламентарии были слишком хорошо воспитаны, чтобы последовать этому прекрасному предложению.