Москаль

На этих словах Патолина из пещеры номер один появился Кривоплясов. Зевнул, сунул в рот папиросу, неодобрительно огляделся. Роль однокашника Дира Сергеевича в деятельности «штаба» была и скромная, и неясная. Он помалкивал и полеживал, покуривал и позевывал. Ни во что не лез, не требовал себе фронта работ, не встревал в разговоры, хотя охотно, дружелюбно отвечал, когда к нему обращались, надолго пропадал в скалах, где занимался в основном тем, что читал толстую затрепанную книжку, которую в другое время таскал за поясом. А подпоясывался солдатским ремнем с зеленой латунной пряжкой, отчего вид у него был партизанский. Против запрета на спиртное не бунтовал, хотя был явно не дурак выпить. В общем, оставался фигурой практически незаметной. До такой степени, что Патолин не считал нужным упоминать о нем в своих докладах майору. Елагин за всей навалившейся гриппозной суетой тоже выронил из памяти факт его существования. Так что когда о нем вспомнилось, он сразу превратился в острую проблему. Что делать с парнем? Кривоплясов настолько не понимал начавшиеся в его адрес тонкие намеки – мол, неплохо бы вам убыть, Константин, что могло показаться, – он делает это специально. Отсюда следовало неизбежно: «приставлен!», «соглядатай»! Эти подозрения не вязались с добродушной, безобидной повадкой Кривоплясова, ну, не похож он на шпиона! Впрочем, хороший шпион и не должен быть на шпиона похож.

Нет, пытался отмахнуться Патолин от этих мыслей. Паранойя! Неужели Дир Сергеевич мог знать заранее, что именно сюда, на памирские склоны, в конце концов переместится место решающей операции! Он вообще, скорей всего, не ведает, что Кривоплясов здесь. Ни разу ведь не интересовался.

Сегодня утром выяснилось, что откладывать вскрытие этого нарыва уже нельзя. «Наследник» не просто прилетает сам, он прилетает уже через несколько часов. Даже если он не присылал сюда старого друга, то, встретив его здесь, он захочет с ним поболтать о том, что тот здесь видел. Или сам старинный товарищ пожелает невинно поделиться наблюдениями.

Собственно, план «высылки с позиций» Кляева был отвлекающим маневром. Сам по себе Нестор был не опасен, потому что так и не сообразил, что приготовления ведутся там, за рекой. Зато его «вынужденный» отъезд можно было выставить как удобный повод для отправки и Кривоплясова. Мол, есть попутный «джип», а другу Константину ведь надо показаться ближайшему офтальмологу. Зрение для любителя чтения это ведь все.

Но случилось непредвиденное. Друг «наследника» в ответ на дружелюбное предложение прогуляться вон из лагеря ответил мягким, улыбчивым отказом. Ему и здесь хорошо, еда, воздух, глаза, кстати, совсем прошли. К тому же Дир приезжает, он слышал. Он удивится, если друг Константин исчезнет.

Значит, «наследник» знает, что друг здесь?!

Патолин и Кастуев отступили в некоторой панике. О своем желании встретиться другом Кривоплясов сказал мягко и без тени подтекста, но все же…

– Что будем делать?

– Не знаю, Юрий Аркадьевич.

Связались с летящим Елагиным. Тому явно неудобно было говорить, кто-то опасный сидел рядом, скорей всего, «сам». Но майор смог, не выдавая себя, дать указание, оно заключалось в том, что «друга» надо нейтрализовать. Стали думать – как? Отправить к Рустему? Поговорить напрямую? Интернировать в связанном виде за реку в один из бараков декорации?

Согласились, что самый экономный путь – договориться. Если уж упрется, тогда вязать и прятать.

– Кто будет говорить с ним?

– Оба, Юрий Аркадьевич, оба будем говорить.

Увидев, что здешние командиры направляются к нему, Кривоплясов присел на скальный выступ и затянулся папиросой как можно глубже, как будто рассчитывая обрести какую-то внутреннюю опору в потребленном дыме. Явно что-то чует, и теперь уже все равно, что именно. Раскрывать придется всю картину, иначе нельзя.

– Есть разговор, – сказал Кастуев, подойдя вплотную.

– Да, – подтвердил Патолин.

– Говорите. – Кривоплясов опять затянулся.

– Мозгалев прилетает.

– Да, слышал.

– Скажу так, он не знает, чем мы здесь занимаемся.

– А чем вы здесь занимаетесь, Юрий Аркадьевич? – Кривоплясов усмехнулся, и смешок получился нехороший.

– Мы хотим обмануть Дира Сергеевича, – решительно взялся за дело Патолин и в таком же напористом стиле изложил другу «наследника» всю предысторию здешнего горного маскарада. И про захват Аскольда украинскими властными бандитами, и про вспыхнувшее в Дире чувство мести, и про облом с официанткой Наташей, и про Джовдета с Абдуллой, короче, про все. Кривоплясов курил, мрачнел, курил, поглядывал на собеседников снизу вверх.

– Вот почему вы не подпускали меня к перископу?

– Да, – признался Патолин, – поэтому.

Кривпоплясов в последний раз затянулся.

– По вашему рассказу выходит, что Митя сумасшедший. Только псих мог задумать то, что задумал он.

Кастуев протянул ему открытую пачку своих сигарет, видя, что папиросы у него кончились. Кривоплясов сделал вид, что не видит подарка.