Московская историческая школа в первой половине XX века. Научное творчество Ю. В. Готье, С. Б. Веселовского, А. И. Яковлева и С. В. Бахрушина

Веселовский подробно рассмотрел саму идею и практику взимания этого налога, придя к выводу: «Пятина не могла стать поимущественным налогом, так как не было никакой возможности взять пятую долю недвижимости. С другой стороны, она не могла стать подоходным налогом, так как существенные элементы этой формы обложения не были доступны тогдашним понятиям и фискальным средствам. На практике получалось что-то среднее между этими двумя формами обложения, какая-то несуразная помесь различных несоединимых принципов»[486]. Это был налог с наличной движимости. По наблюдению автора, сбор пятинных денег привел к упадку торговли. В общем он охарактеризовал пятинные и запросные деньги как «уродливую и неудобную форму»[487]. Тем не менее историк отметил тот факт, что данный подход нашел применение во многих странах Европы того времени[488], отметив тем самым, что Московское государство шло в общем русле европейского развития. Очевидно, что к такому выводу ему помогло прийти хорошее знакомство с налоговой системой западных стран, приобретенное в ходе работы над кандидатским сочинением по истории финансов во Франции.

В качестве приложения к исследованию ученый опубликовал 76 документов по теме. Объяснением этому шагу является не корыстное желание увеличить объем работы, а совершенно продуманная научно-методическая позиция историка. Коллективный характер научной работы, на котором настаивал историк, приводит и к необходимости делать работу каждого историка «прозрачной» для коллег. «В исторических работах важны не только окончательные выводы исследователя, но и весь процесс работы»[489], – утверждал Веселовский. По мысли автора, если каждый профессиональный историк сделает понятным и прозрачным ход своих рассуждений, то другие специалисты будут испытывать к его трудам большее доверие и активнее использовать их в своих работах. «При исследовании особо сложных вопросов целесообразно… дать в распоряжение историка всю лабораторию, чтобы он мог не только проверить выводы исследователя, но и воспользоваться его материалами и сделать… более важные выводы»[490]. Ясность хода исследования помогает более продуманной и аргументированной критике, что также способствует поступательному развитию исторического знания.

Самыми простыми и действенными способами создания прозрачного научного исследования, с точки зрения историка, являются, во-первых, точный и удобный аппарат ссылок и, во-вторых, публикация использованных архивных источников. Введение в научный оборот ранее не известных документов налагало дополнительную «трудовую повинность» на ученых, но только так, по мнению Веселовского, можно было показать всю «кухню» исследования. Отдельная публикация источников способствовала и тому, что текст самой работы освобождался от пространных цитат источников в тексте исследования, затрудняющих усвоение материала. Самым простым способом публикации источников является их издание в качестве приложения к исследовательской работе. «Исследование устареет и утратит под ударами критики часть своей первоначальной репутации, но исправно изданные источники будут для науки прочным приобретением», – считал ученый[491]. Данная мысль представляется революционной в коллективном наукотворчестве. Таким образом, Веселовский проводил идею последовательного синтеза археографического и собственно исторического исследования. Это в разы повышает фундированность работ и позволяет не только вводить в научный оборот новые источники, но и поддерживать их в актуальной форме в исследовательском информационном поле. Историк признавал и негативные черты выбранного подхода, в частности замедление работы[492]. Но позитивные моменты казались ему очевиднее.

На книгу появилась рецензия молодого киевского историка Е. Сташевского. В ней он писал, что монография Веселовского интересна не темой, ставшей достаточно типичной для современной ему исторической науки, а «приемами и задачами исследования», тем, что автор впервые дал подробный анализ запросных и пятинных денег[493]. Е. Сташевский справедливо заметил, что важно различать саму идею этих налогов и ее реализацию. По его мнению, Веселовский сделал это не в достаточной мере[494]. Подводя итог, он писал: «…Недостатки не могут умолить значение книги С.Б. Веселовского. Она оригинальна, колоритна и притом задумана строго научно»[495]. Вскоре были напечатаны еще два небольших положительных отзыва на книгу в «Историческом вестнике»[496] и «Русском богатстве». В журнале «Русское богатство» В.А. Мякотиным[497] работа была названа «небольшим, но содержательным исследованием»[498].