Московская стена

Из туманного молока, в котором отсюда невозможно было рассмотреть даже сруб бани, прямо на них торопливо-радостно выскочил огромный черный кот. Сима от неожиданности вскрикнула. Кот, покружив немного, по-домашнему уселся рядом.

– Откуда он здесь?

– Наверное, из поселка сбежал. Заблудился. Надо бы его покормить потом… Иди, погрейся, я сейчас приду, – ответил Голдстон о чем-то задумавшись.

Сима послушно кивнула. Сделала один шаг, другой, и ее силуэт полностью исчез, растворился в белесой дымке. Голдстон, не шевелясь, с минуту рассматривал кота. Потом сказал едва слышно:

– Так, значит, ты сюда шастал через Стену, да? Может, и обезьяны где-то здесь прячутся?

* * *

Было около шести утра, когда над Городом Солнца застрекотал первый вертолет. Остроносая, надменная «черная акула», хищно поблескивавшая матовым корпусом в лучах солнца. Сделав один-единственный круг над сонными домиками и распугав истеричных сорок, машина развернулась, ушла обратно в тайгу. Через полчаса с востока пришли уже два вертолета – прежняя «акула» и переделанный с помощью двух пулеметов в боевую машину грузовик «Ми». Местные сороки пережили новое испытание – утреннюю таежную тишину, величественную и цельную, по-дикарски разорвали ухающие звуки пулеметных очередей. Дали всего пару залпов. Так, по крышам. Особо не целились, точно выполняя предполетные инструкции Генерала.

– Парни, там кучка профессоров в тайге, их просто попугать надо. Пусть они обделаются, разбегутся по погребам, а через полдня мы на машинах подоспеем дело завершить. Вот и вся операция.

Покрасовавшись вдоволь, показав друг другу боевую удаль, вертолеты развернулись и взяли курс на военный лагерь, разбитый накануне в районе речной пристани километрах в сорока от городка. И вот тут с «черной акулой» приключилось что-то странное. Летевшая до того по красивой дуге машина вдруг дернулась, будто подпрыгнула в воздухе, а вслед за тем начала почти вертикально падать вниз. За секунды исчезла под поверхностью зеленого моря, которое тут же отозвалось яркой вспышкой пламени и гулким, недовольным гулом взрыва.

– Ничего ж себе! Что случилось-то? – проорал, пересиливая шум винта, пилот второго вертолета напарнику. Тот, наклонившись, пытался разглядеть через стекло кабины место падения. Ничего. Сплошные деревья и траурный столб дыма.

– Против солнца шла, не разглядел.

– Неужто лопасти перехлестнуло?

– Может, и так. Был у «акул» такой глюк… Жалко парня. Десять косарей мимо. Работа-то пустяковая! Генерал этот правду сказал – городишко голыми руками возьмем!

Захват таежного городка путем незамысловатого блицкрига, в самом деле, представлялся Генералу делом уже решенным. Его больше занимали фантазии о том, как после поимки ускользнувших от него в Чебоксарах беглецов он займется лечением собственного самолюбия, предав их изощренным мукам на сцене чебоксарского драмтеатра. Появилась даже изысканная, имеющая отношение к искусству идея: заказать пьесу местному драматургу, вариацию на тему «Ада» из «Божественной комедии». Со сложными, средневековыми механизмами для пыток. Лукин таких душераздирающих подробностей не знал, но даже если бы они и открылись, наверняка честно исполнил бы свою часть сделки. Потому как здраво понимал природу нового союзника и его насущные потребности. Эдакий Минотавр на коротком поводке. Чудище, которое иногда придется подкармливать свежим мясцом. Скорее всего, человечиной.

С момента их встречи в ресторане гостиницы «Ермакъ» миновало несколько недель, плотно, с утра до вечера, заполненных подготовкой к операции в тайге. Сначала два военных самолета-разведчика методично, квадрат за квадратом, обшарили тайгу к востоку от Екатеринбурга. Поиски «точки X» заняли четыре дня. Едва Лукин увидел фото громадной проплешины в океане деревьев, ему многое открылось. О чем у них должен был состояться с физиком разговор. Причина, по которой спешно прилетел в Москву штабс-капитан из Берлина. Позже пришел страх – невыводимый, почти мистический. Такой, что показалось разумным отойти в сторону, уступить дорогу помогающим физику силам. Лукин сам не понимал, чего боится, но остро чувствовал несоразмерность масштабов – собственного и того сюжета, в который ввязался. Появилось зудящее желание скрыться, уехать куда-нибудь на восток, к океану. Переменить внешность, документы. Занять место, которое, может быть, и должен занимать. Заурядного, обычного человека. Позыв оказался настолько сильным, что он даже вызвал в кабинет Лаврентия, чтобы всерьез обсудить этот план. Но пока тот тащился, прихрамывая, через два этажа, Лукин отыскал себе оправдание. Если отойти в сторону, исчезнуть, сюда придет Генерал. Получит ту штуку, которая выкосила тысячи гектаров тайги. Сделает ее своей любимой игрушкой. Когда Лаврентий вошел в кабинет, Лукин лишь спросил его, нет ли новостей о «таежной аномалии».