Московский поход генерала Деникина. Решающее сражение Гражданской войны в России. Май-октябрь 1919 г.

Угроза окружения Ударной группы и необходимость немедленно отбить Орел (по психологическим и политическим мотивам) заставили красных уменьшить размах первоначально намеченной операции и сместить направление удара в сторону Еропкино[232]. В тот же день А. И. Егоров отдает директиву № 10913, приказывая Эстонской дивизии развернуть решительное наступление на Орел[233]. Разгром 13-й армии и успех белых под Севском приводят к изолированному наступлению трех латышских бригад, которые тем не менее 17 октября заняли Кромы[234]. Вокруг этого населенного пункта завязались упорные бои[235] 2-го Корниловского полка, действовавшего совместно со 2-м батальоном 3-го Марковского пехотного полка, с бригадами Латышской дивизии и бригадой П. А. Павлова[236].

Последняя, не отличаясь боевой устойчивостью, попросту разбежалась[237]. Красные в районе Кром оказались в критическом положении, поскольку 17 и 18 октября 9-я дивизия была не в состоянии принять участие в операции, а Эстонская дивизия к исходу 18 октября достигла станции Нарышкино (в расстоянии перехода от Орла)[238]. В результате захвата красными Кром возникла своеобразная ситуация. Находившиеся в Орле корниловцы угрожали левому флангу Ударной группы, которая, в свою очередь, действовала в тылу белых. Дроздовцы сумели отбросить 7-ю стрелковую дивизию и группу Ю. В. Саблина к Турищево, откуда начала наступление Ударная группа.

Таким образом, ее правый фланг оказался под ударом противника и создавалась угроза окружения латышских бригад[239]. В 20-х числах октября советское командование ставило перед Ударной группой задачи, направленные на ликвидацию наступления противника (корниловцев)[240]. Латышские бригады, вместо того чтобы громить белых, вынуждены были перейти к обороне под угрозой окружения.

В сущности, после занятия Орла корниловцы не приостановили своего наступления, а только сменили направление удара с северного (на Мценск) на южное (в сторону Кром)[241]. Не будет преувеличением сказать, что 17–18 октября стали роковыми для добровольцев днями. Именно тогда генерал В. З. Май-Маевский мог выиграть сражение, так как 13-я армия имела более чем низкую боеспособность[242], а Ударная группа находилась фактически в окружении. 7-я дивизия красных (должная была обеспечивать правый фланг Латышской дивизии) отброшена дроздовцами.

3-я и 42-я дивизии отступали перед фронтом Алексеевской и Марковской дивизий[243]. Вдобавок ко всему командир Ударной группы допустил тактическую ошибку. Вместо того чтобы действовать во фланг Корниловской дивизии, своим приказом в ночь на 18 октября он нацеливает латышские бригады на Орловское направление, то есть выводит их на фронт корниловцев[244].

Перед белыми стояла задача разбить Ударную группу до подхода Эстонской дивизии и восстановления боеспособности армии А. И. Геккера. В отличие от штабов Добровольческой армии и 1-го армейского корпуса это понял начальник Корниловской дивизии молодой и талантливый полковник Николай Владимирович Скоблин[245].

Он предложил фронт алексеевцев растянуть до Орла, а собранную в кулак свою дивизию бросить против латышей. Возможно, разгром наиболее боеспособной дивизии красных вызвал бы перелом в ходе всей операции и позволил бы Добровольческой армии на Орловско-Брянском направлении взломать большевистский фронт. Однако отсутствие в распоряжении добровольцев кавалерии могло свести на нет их тактические успехи. Ведь они не уничтожали живую силу противника, а только отбрасывали его[246].

Уникальность ситуации 17–18 октября как раз в том и была, что белым представилась возможность без помощи кавалерии именно разгромить и уничтожить живую силу красных, причем наиболее боеспособную ее часть. Умение проводить операции на окружение добровольцы продемонстрировали в Крыму летом 1920 г., блокировав и в течение одного дня фактически уничтожив Конную группу бывшего младшего унтер-офицера Дмитрия Петровича Жлобы[247].

Корниловские офицеры были уверены в успехе. По словам поручика М. Н. Левитова, «наш штаб дивизии оказался прав, прося об ударе дивизии на ударную советскую группу в момент, когда эстонская стрелковая дивизия находилась в 45 верстах от Орла, — тогда разгром основной ударной советской группы был бы обеспечен»[248].