Московский поход генерала Деникина. Решающее сражение Гражданской войны в России. Май-октябрь 1919 г.

По словам генерала Б. А. Штейфона, Владимира Зеноновича активно спаивал Павел Васильевич Макаров (тот самый, служивший большевикам, адъютант его превосходительства из одноименного фильма). Генерал Б. А. Штейфон характеризовал красного разведчика (которого, впрочем, он разведчиком не считал) как человека малоинтеллигентного, полуграмотного, без признаков даже внешнего воспитания, во всех своих проявлениях бывшего настолько примитивным, что не требовалось особого ума и проницательности, чтобы исчерпывающе точно определить его нравственный облик.

Генералу Б. А. Штейфону так и осталось непонятным, каким образом П. В. Макаров смог подойти так близко к командарму. Это одна из тех психологических загадок, которую вряд ли мог разъяснить и сам Владимир Зенонович[320]. К октябрю генерал В. З. Май-Маевский перестал реально оценивать стратегическую обстановку на фронте.

Поручик М. Н. Левитов вспоминал, как в 20-х числах октября Корниловскую дивизию посетил сам командарм. Тогда состоялся даже парад около железной дороги, но, несмотря на обычную для генерала лихость — устроить смотр войскам под огнем противника, — встретили его прохладно. Уверения Владимира Зеноновича об окружении противника были приняты за плохой анекдот, не помогло ему и хлесткое выражение «До свидания в Туле!». Расходились части с парада в подавленном настроении от вида, как пишет корниловец, «закатившейся звезды когда-то блестящего боевого генерала»[321].

Во время другого приезда командарма «полковник Роппонет, видя в поведении генерала Май-Маевского невиданный нами до сего момента отрыв его от действительности, расплакался»[322].

Находившийся при штабе Донской армии журналист Григорий Николаевич Раковский описал совещание высшего командования ВСЮР 15 ноября 1919 г. в Харькове.

По его словам, генерал А. И. Деникин предложил более детально осветить положение на фронте Добровольческой армии генерал-квартирмейстеру ее штаба. Из доклада сразу же выяснилось, как мало осведомлен штаб о положении на фронте, о даже приблизительном расположении войск. При подсчете сил противника чины штаба Добровольческой армии обнаружили свое полное незнание того, кто перед ними и в каком числе воюет[323].

И при таком управлении добровольческие дивизии еще держали фронт и одерживали победы. Перед нами трагический пример того, как болезнь полководца может стать одной из ключевых причин гибели всего дела…

Воронежское сражение. В советской и белогвардейской литературе прочно утвердилось мнение, будто действия С. М. Буденного сыграли определяющую роль в победе Южного фронта осенью 1919 г.[324] Эту точку зрения разделял и генерал А. И. Деникин[325]. Так ли это на самом деле, покажет анализ боевых действий в районе Воронежа.

В последних числах сентября 1919 г. 3-й Донской корпус вел успешное наступление на левый фланг 8-й армии[326]. В начале октября она покатилась на восток, потеряв связь с соседями. Дело для Г. Я. Сокольникова могло окончиться полной катастрофой, если бы Конный корпус С. М. Буденного своевременно не вышел к Таловой для противодействия казакам генерала К. К. Мамонтова[327].

Таким образом, когда добровольцы взяли Курск и стремительно продвигались к Орлу, обеспечивавшая левый фланг А. И. Геккера 8-я армия была на грани катастрофы. Между ее правым флангом и левым флангам 13-й армии неминуемо образовывался разрыв. Примечательно, что «Красный Мюрат» по собственной инициативе повел свой корпус из района Казанской в сторону правого фланга 8-й армии[328].

Сейчас трудно установить дату начала боев красной и казачьей кавалерий под Воронежем. По словам А. И. Егорова, 13 октября в районе Московского С. М. Буденный встретился с донцами генерала К. К. Мамонтова и начинал постепенно теснить их на северо-запад. Казаки отходили к Воронежу[329].

Н. Е. Какурин пишет, что первое столкновение белой конницы с корпусом С. М. Буденного произошло 19 октября и закончилось для белых неудачей[330]. По другим советским данным, встречные бои между казаками, с одной стороны, и 13-й, 8-й армиями и Конным корпусом — с другой, начались 12 октября[331].

Сам С. М. Буденный вспоминал, как с утра 14 октября противник силами восьми кавалерийских полков генерала А. Г. Шкуро перешел в наступление с целью нанести удар по левому флангу Конного корпуса. Корпус отбил атаки противника и перешел в контрнаступление[332]. Противостоявший «Красному Мюрату» генерал А. Г. Шкуро, в свою очередь, отмечал на страницах своих мемуаров, что 17 октября он разрешил эвакуацию гражданского населения Воронежа. Донские и кубанские полки уже имели несколько столкновений с передовыми частями С. М. Буденного, в ходе которых успех сопутствовал казакам[333].

Необходимо отметить, что генерал А. Г. Шкуро вообще путается в датах. Так, он пишет о способности казаков еще долго держаться в Воронеже, но вскоре Лиски были взяты красными[334]. На самом деле они были захвачены советскими частями позже Воронежа[335].