Московский поход генерала Деникина. Решающее сражение Гражданской войны в России. Май-октябрь 1919 г.

Наступление кубанской конницы шло по малонаселенной степи, прорезываемой рядом болотистых речек, представлявших для противника хорошие оборонительные рубежи. Царицынский поход для белых (как, впрочем, и для красных) осуществлялся в чрезвычайно трудной и полной лишений обстановке.

Отход от Маныча 10-й армии, израсходовавшей практически все свои резервы, совершался под непрерывными ударами казачьей конницы. Прибывшие в 10-ю армию два крепостных полка пришлось сразу направить в 38-ю и 39-ю стрелковые дивизии. Л. Л. Клюев, ввиду сложного положения своих частей, задержал в Царицыне 289-й полк 33-й стрелковой дивизии, который планировалось перебросить на Миллеровское направление. Прибывавшее в армию пополнение сразу вливалось в дивизии. Проведенная в «Красном Вердене» мобилизация дала армии около тысячи бойцов. Для обороны Царицына на Волге была создана плавучая батарея с тремя 75-мм и 76-мм орудиями.

24 мая Кавказская армия настигла противника на Сале и, стремительно форсировав реку, опрокинула его. Над 10-й армией нависла угроза ее разгрома, в случае которого «Красный Верден» оказывался беззащитным. Спасая положение, командарм А. И. Егоров ввел в дело конницу, лично возглавив атаку 6-й кавалерийской дивизии.

10-я армия была спасена от разгрома ценой ранения своего командующего[455].

После этого ее возглавил начальник штаба бывший полковник Л. Л. Клюев. К несчастью для красных, этот человек — хорошо подготовленный и грамотный штабист — не пользовался авторитетом в армии и не обладал твердой волей, необходимой для организации эффективной обороны Царицына.

Более того, Л. Л. Клюев не был уверен в способности своих дивизий отстоять «Красный Верден», и, очевидно, это передавалось войскам. Однако 10-я армия была еще способна оказывать серьезное сопротивление. 30 мая красные перешли в наступление и нанесли Кавказской армии серьезный удар — 6-я пехотная дивизия белых была почти полностью уничтожена, а ее начальник генерал-майор В. А. Патрикеев погиб[456].

Тем не менее 2–4 июня кубанские корпуса овладели последней серьезной преградой на пути к Царицыну — позицией противника на реке Есауловский Аксай. Укрепленная позиция красных на Есауловском Аксае была окончательно прорвана 6 июня[457]. Именно на этой реке красные должны были ощутить потерю своего командарма. Согласно воспоминаниям С. М. Буденного, позиция на Есауловском Аксае была хорошо подготовлена в инженерном отношении. Однако, по его словам, командование 10-й армии отказалось на этом участке обороняться и приказало своим стрелковым дивизиям отступить, их отход прикрывала красная кавалерия[458].

Наконец, 6 июня Кавказская армия, преодолев Калмыцкую степь, окончательно прорвала укрепленную позицию красных на Есауловском Аксае и вышла к «Красному Вердену».

Пройдя 300 верст по безводной и безлюдной степи, преодолевая упорное сопротивление противника, терско-кубанская конница была сильно измотана и понесла серьезные — особенно 1-й корпус — потери. В то же время большевики, как уже выше отмечалось, хорошо укрепили свои позиции под Царицыном. Обещанные А. И. Деникиным подкрепления — 7-я Кубанская пластунская бригада и артиллерия — к концу мая в Кавказскую армию еще не прибыли.

Итак, белые вновь, как и в 1918 г., оказались у стен «Красного Вердена». Только теперь во главе 10-й армии стоял не храбрый и волевой (а главное, «свой» для солдат, пускай и лишенный как военного таланта, так и соответствующего образования) К. Е. Ворошилов, а нерешительный Л. Л. Клюев.

Напротив, во главе Кавказской армии находился один из лучших кавалерийских начальников белых, популярный среди офицерства и части казаков генерал П. Н. Врангель, которому — и это главное — верили войска.

А. И. Деникин пишет о двух решениях, одно из которых предстояло принять П. Н. Врангелю для взятия Царицына: «Дождаться починки мостов, возобновления железнодорожного движения и подвоза бронепоездов, танков, самолетов или, использовав элемент быстроты и внезапности, гнать безостановочно противника, чтобы на плечах его ворваться в Царицын… Врангель принял второе решение»[459].

В данном случае сразу же возникает вопрос: каким образом Кавказская армия, наступавшая в постоянном боевом соприкосновении с противником и преодолевавшая его упорное сопротивление, могла рассчитывать на элемент быстроты и внезапности при штурме «Красного Вердена»? Тем более что Конный корпус С. М. Буденного был вполне боеспособен и сам его командир утверждал о возможности 10-й армии перейти в наступление, предлагая Л. Л. Клюеву нанести удар по левому флангу кубанской конницы.

Фраза по поводу того, что генерал П. Н. Врангель выбрал второе решение, не совсем верно отражает положение дел, сложившееся у стен «Красного Вердена» в первых числах июня. Барон прекрасно отдавал себе отчет по поводу тех трудностей, которые ожидали его при штурме Царицына. Не рассчитывая на элемент быстроты и внезапности, П. Н. Врангель принял тем не менее решение штурмовать «Красный Верден» ввиду того, что к городу беспрерывно подходили свежие части красных.