Московский поход генерала Деникина. Решающее сражение Гражданской войны в России. Май-октябрь 1919 г.

Наиболее же полная картина низкой боеспособности и невысокого морально-психологического состояния частей Южного фронта представлена в докладе политического комиссара инспекции пехоты при Реввоенсовете Южного фронта — подпись неразборчива — Реввоенсовету Южного фронта о состоянии 14-й армии на 17 сентября 1919 г.:

«Громкие названия бригад и дивизий скрывают за собой низкий мизерный численный состав частей, потерявших в последнее время много убитыми и ранеными, а большею частью дезертировавшими. В боевом отношении красноармейскую массу нужно разделить на две категории. Первая — это партизаны, — добровольцы, вступившие в ряды войск в начальном периоде формирования Украинской армии и затем ея отступления на север и составляющие ея основу. В большинстве случаев это жители разоренных Деникинцами сел, деревень и городов, потерявшие свое имущество и близких, зверски замученных и убитых деникинскими бандами; все они обуреваемы жаждой мести и рвутся в бой.

Не мало в рядах армии также разного рода авантюристов, людей без роду и племени, любителей легкой наживы и проч. В боевом отношении все они материал пригодный, но к сожалению нравственный облик оставляет желать много лучшего. Не малый процент этой категории (46-я дивизия) типичные бандиты, громилы, среди них процветает картежная игра на весьма крупные суммы, не редки случаи краж, грабежей, разговаривают они между собой на своем „блатном“ жаргоне и проч. (410-й полк).

Политическая и просветительная работа среди них крайне затруднительна по словам заведующего политотделом дивизии, отношение к коммунистам враждебное и назначаемые в эти части комиссары иногда для спасения жизни принуждены обращаться в бегство. Другая категория это мобилизованные. Стоя по своим нравственным качествам выше первых, они, однако, весьма уступают в боевом отношении, давая из своей среды большой процент разбежавшихся, а также перебежавших на сторону противника»[488].

Итак, добровольцы — это отнюдь не те, кто шел сражаться за большевистские идеалы, а бойцы, которые желали мстить белым за убитых и замученных близких. Такие добровольцы, если были офицерами, несомненно, стремились превратить свою часть в боеспособную единицу, чему противились мобилизованные и при первом удобном случае выдавали своих командиров-добровольцев большевикам. Если добровольцы были солдатами, то, надо полагать, они также наиболее упорно сражались, и пленных белогвардейцев, скорее всего, убивали. Очевидно, что мобилизованные и различные криминальные элементы, проникшие в армию, не желали сражаться и стремились избавиться от наиболее активных красноармейцев — тех, кто хотел воевать.

Оценивая командный состав данной армии, инспектор пишет:

«Можно утверждать, что командного состава, соответствующего своему назначению в 14-й армии — нет, начиная с высших и кончая низшими. Командиры (низший комсостав. — Авт.) в большинстве своем полуграмотны, не в состоянии ни объяснить задачи, ни составить донесение.

Во время моего пребывания на передовых позициях были случаи панического отхода наших частей (41-й дивизии) только вследствие пулеметного огня противника, причем впереди бежали ротные и взводные и прочие командиры, между тем как достаточно было окрика со стороны комбрига меня и других примчавшихся, восстанавливать положение, как бегущие массы останавливались и начинали беспрекословно исполнять отдаваемые приказания.

Другой пример: полуротный приводит своих людей, сняв с занимаемых крайне важных позиций, и заявляет, что люди не могут дольше оставаться, так как промокли, холодно и проч. Никакими уговорами и угрозами на него нельзя было подействовать, и он был по моему настоянию арестован. Аналогичных примеров можно привести еще много. Такое поведение низшего комсостава помимо неподготовленности я объясняю главным образом его безответственностью. Если с высшего комсостава до комполков включительно еще взыскивают иногда даже слишком сурово (расстрел комполка коммуниста за самовольную явку в штаб дивизии 46), то низший не знает никакой ответственности.

Их (низший комсостав. — Авт.) не уважают (красноармейцы. — Авт.), им не повинуются, с ними грубы и дерзки, о каком-либо намеке на дисциплину речи нет, а в боевой обстановке, зная им цену как начальникам, их не слушают, не исполняют приказаний и каждый красноармеец действует на свой страх и риск. Кто похрабрее, стреляет без конца и куда попало, другие же бросают винтовки, патроны и сами стараются скрыться».

Инспектор приводит интересные факты, касающиеся политической работы в 14-й армии:

«Комиссар 46-й дивизии тов. Мехлис молодой энергичный работник, но слишком горяч. Замечались трения между ним и начдивом, и для разрешения возникшего конфликта в дивизию выезжал член Реввоенсовета 14-й армии тов. Кизельштейн.