Москва, 1941

Комсомолка, работница «Трехгорки» Ольга Сапожникова так рассказывала об этом корреспонденту газеты «Санди таймс» и радиокомпании Би-би-си Александру Верту: «16-го, когда немцы прорвались, я пошла на фабрику. Сердце у меня похолодело, когда я увидела, что фабрика закрыта. Многие директора уехали. Но Дундуков находился на своем месте; это был очень хороший человек, никогда не терявший головы. Он дал нам много продуктов, чтобы они не попали в руки немцам; я получила 125 фунтов муки, 17 фунтов масла и много сахара. …В ту ночь мы с мамой спустились в подвал. Мы захватили с собой небольшую керосиновую лампу и закопали всю муку, сахар, а также партбилет отца. Мы думали отсидеться в подвале в случае прихода немцев». В семье Сапожниковых было три человека, а 125 фунтов – это примерно 3 пуда. Хотя, возможно, эти продукты были выданы в соответствии с постановлением ГКО – ведь «Трехгорка» попадала в перечень предприятий, на которых должны провести «специальные мероприятия».

Но продукты в Москве все еще были. 18 октября Георгий Эфрон пишет: «Вот мой план на сегодняшний день: утром поговорить с домкомом насчет карточек, затем добраться до Столешникова, посмотреть, можно ли купить… пирожных. Затем попробовать доехать до улицы Можайской. Поесть в кафе “Артистик”. Это мой последний день кутежа, так как я, может быть, скоро получу карточки и буду получать хлеб». «Вопрос еды меня очень беспокоит: с одной стороны, питаться в ресторанах и кафе стоит очень дорого; с другой стороны, говорят, что немцы упраздняют деньги, когда они вступают в город. Тогда как быть? С одной стороны, я хочу истратить мои деньги наилучшим образом, если они должны скоро потерять свою цену. С другой стороны – кто знает? Может быть, они сохранят всю свою “прелесть”, а в таком темпе они быстро кончатся». Через пару дней он радостно сообщает: «Сегодня утром опять удачно достал продуктов: печенье 200 г, муки 1 кг и сахар 500 г, простояв в очереди не больше 45 минут (sic). Красота!» А уезжая в эвакуацию, он сравнивает Москву 1941 года с Парижем 1939 года, где он также ходил по кафе и кино.

Для населения, эвакуированного из Москвы, на пути следования были открыты две продуктовые базы. Одна на Горьковском шоссе в селе Кузнецы, сразу за Ногинском, а другая на Ярославском шоссе в Загорске (Сергиев Посад). Распоряжение исполкома Моссовета обязывало «начальника продторгами г. Москвы т. Филиппова в однодневный срок обеспечить базы необходимым количеством штата и обеспечить ежедневный завоз продовольственных товаров в размерах: хлеба – 15 т, колбасы – 1,5 т, сахару – 600 кг, масла животного – 500 кг и др. товары».

Норма отпуска на одного человека была установлена: «хлеба – 600 г, масла животного – 50 г, колбасы – 100 г, сахару – 40 г».

Но не хлебом единым были заполнены прилавки.