Москва и мертвичи

Дима же лежал на боку и не шевелился. Агафья дотянулась до его запястья и зажала в своих пальцах. Потом она подползла к умирающему Мечникову, баюкая кровящее бедро ладонью, а второй рукой наставила на него пистолет:

– Ты все равно умрешь, либо быстро, либо больно. Отвечай на мои вопросы!

Он ухмыльнулся и мотнул головой, от движения из уголка рта потекла струйка крови.

Агафья ткнула глушителем Велрода прямо в рану:

– Отвечай!

Мечников забулькал и застонал в мольбе.

– Спрашивай…

– Западники. Зачем им свой мэр? Почему Казимир написал именно мне, что ты двойной агент?

В глазах Мечникова мелькнуло удивление.

– Я не знаю, зачем им мэр… Но их заговор ломал нашу игру, – он помедлил, собираясь с силами, и застонал. – Поэтому я его убил, а Казимиру велел передать эту информацию в министерство. Чтобы пустить вас по ложному следу и отвлечь внимание от нас. У него должок был передо мной… И выбрал я тебя как самую новенькую, чтобы вопросов еще больше было, я знал, что ты пойдешь к Барченко и Филатову. Дал Казимиру твой адрес. А что он про двойного агента что-то там написал, так это его самодеятельность. Думаю, по моему странному запросу он стал догадываться… Да и в баре своем он мог многое видеть и слышать…

– Чью игру? На кого ты работаешь? Зачем ты пытался всех стравить? Сколько вас?

– Ты думала, тебе, как в кино… главный злодей все расскажет? Народники… идут, – с улыбкой протянул он. – Вы думали, вы вечно будете их угнетать? Бабка моя будет рада… Слава… глаза…

Он не договорил. Глаза Мечникова закатились. Мертв.

Агафья со злости пнула его тело.

– Куда идут? Зачем? Не смей подыхать на полуслове, мразь.

Она убрала ладонь от бедра и посмотрела на него. Все красное. Хреново дело. Сил куда-то идти уже не было, оставалось лежать между двумя мужскими телами, ожидая, когда испустишь дух. «Что такое МПД? Узнала, Игнатова? Попрыгала?»

Уже теряя сознание, она обратила внимание на работающий беззвучно в комнате телевизор. BBC почему-то показывало Москву. Подпись гласила: «Чудовищная террористическая атака в российской столице». Показывали кадры с уличной видеокамеры: был темный зимний вечер, и до боли знакомое сталинское здание сотрясал яростный взрыв, после которого дом складывался внутрь себя. Агафья напрягла вяло плавающие в голове мысли, она же знала это здание. Точно, главное здание московского МПД. Показывали заседание спецслужб, обращение мэра, работу спасателей, расчистку завалов, тела жертв в праздничных нарядах, извлекаемые из-под обломков, полицию и людей в штатском, отгоняющих прессу. Лицо одного из трупов почему-то не было зацензурено, и она опознала сплетницу Женю в платье с блестками.

Вот ведь дерьмо.

Теперь уже не важно.

Последнее, что Агафья сделала, еле заставляя двигаться все дрожащее от перенапряжения тело: склонилась над Димой и поцеловала его в холодные губы.

Затем сознание угасло.

* * *

Радольф выжил и как-то сумел запросить подмогу.

Игнатова тоже выжила и теперь возвращалась в холодную и изменившуюся Москву.

Неделю она провалялась в английской больнице с дыркой в бедре, прежде чем смогла вылететь назад в Россию попутным частным бортом. Бизнесмен, продолжавший и в сложные времена решать щекотливые вопросы двух столиц, понял, что о том, кто она такая, лучше не спрашивать, лишь учтиво предложил обращаться к нему с любыми запросами. Агафья спросила, можно ли курить, и получила коробку дорогих сигар по одному щелчку пальца хозяина.

Во Внуково ее встречал один из федералов. Московского отделения, по сути, больше не существовало, во взрыве во время празднования юбилея погибло большинство сотрудников. По рассказам встречающего, несколько человек чудом достали живыми из-под обломков, еще выжила какая-то часть бэк-офиса, несколько заболевших и опоздавших, пара человек, бывших на срочных заданиях. Но весь костяк погиб, включая Филатова, были утеряны уникальные документы, артефакты, серверы и картотеки. Виновных в теракте теперь искали, подозревали Черный Кремль, а особенно западников, а кроме них, отдельных радикалов и неизвестных заговорщиков, в число которых входил Мечников.

Исчезновение МПД с улиц столицы моментально сказалось на ее жизни. Давно тлеющая война выплеснулась на улицы, мертвичи распоясались, почувствовав ослабевшую хватку. Стали происходить каждодневные нападения на людей на глазах у свидетелей, отдел сокрытия уже не справлялся, и цензурировать тему становилось все сложнее. Если на ТВ еще получалось, то сетевые издания уже писали статьи-расследования и задавались вопросами, что происходит в столице. Федеральный спецназ пытался наводить порядок, но людей у них было мало, во время операций они несли потери, и приходилось выбирать, кого спасать, а кем пожертвовать. В общем, город потихоньку загорался, словно сложенный пирамидкой костер поджигали с разных сторон, чтобы сгорел уж наверняка.