Читаем Москва изнутри. Роскошные интерьеры и архитектурные истории полностью

Существующее ныне здание Малого театра было перестроено из дома купца Варгина в 1824 году по проекту Осипа Бове. Первый сезон в новом здании Малого Петровского театра был открыт в 1824 году. Большой Петровский театр был выстроен в 1825 году. Актеры играли на обеих сценах, переходили из здания в здание по подземного ходу, а декорации хранились на одном складе.

В 1838–1840 годах знаменитый русский архитектор Константин Тон (автор Большого Кремлевского дворца) перестроил интерьеры театра, расширив зрительный зал и сцену, они и сегодня остались в тех же объёмах.

Ещё одна глобальная реконструкция проводилась Александром Великановым в 1945–1948 годах. Всю войну театр простоял без крыши, так как ещё до войны состояние здания было плачевно, требовался срочный ремонт, который и начали в 1941 году. После войны Великанов укрепил фундамент, увеличил количество мест в зале, пристроил главный вестибюль. При нем появилась сегодняшняя люстра. Она весит 845 кг. С 1893 года люстры в театре были электрическими, а до 1864-го на люстре горели свечи. Во время антракта люстру поднимали в специальную коробку и меняли свечи.

Большой театр, Театральная пл., д. 1

В 2011 году после шести лет скрупулезной реставрации был вновь открыт для публики Большой театр. Здание театра занесено в список всемирного наследия ЮНЕСКО. Несмотря на годы эксплуатации, многочисленные ремонты и перестройки, Большой театр в целом сумел сохранить свой исторический облик.

Здание Большого театра Осипа Бове, построенное в 1825 году, к сожалению, не сохранилось. В 1853 году театр сгорел. Спустя три года по проекту Альберта Кавоса было выстроено дошедшее до наших дней здание Большого театра. Кавос частично сохранил фасад Бове: зрителей встречает монументальный восьмиколонный портик. Кавос считался одним из лучших театральных архитекторов своего времени. Возведенные им театры имели самую лучшую акустику. Знаменитый Мариинский в Петербурге также построен Кавосом.




По замыслу Кавоса, «зал – это своего рода скрипка, в которой полы, стены, потолок работают как деревянные деки инструмента для проведения звука». Для отделки Большого использовалась только особая резонансная ель, из такой ели делаются музыкальные инструменты. В советское время пол залили бетоном, акустика испортилась. Сложно поверить, но даже ткани обивки мебели и стен имели специальный состав и пропитку, не нарушающую акустические свойства зала. К счастью, во время реставрации специалисты смогли восстановить не только исторические интерьеры, но и уникальную акустику Большого театра.

Декор лож выполнен из папье-маше для улучшения акустики зала. У каждого яруса свой рисунок: чем ниже ярус, тем насыщеннее его рельефный узор.

Самое важное в любом театре – это сцена и зрительный зал. Декор лож выполнен из папье-маше для улучшения акустики зала. У каждого яруса свой рисунок: чем ниже ярус, тем насыщеннее его рельефный узор. Главное украшение зрительного зала – огромная трехъярусная люстра, состоящая из 24 тыс. хрустальных элементов, около половины из которых подлинные, оставшиеся с 1856 года. Вес люстры – две тонны. Изначально люстра была свечной, затем масляной, газовой и в конце XIX века стала электрической. Как думаете, кто моет такую огромную люстру? Оказывается, моют ее электрики раз в год, полностью опуская вниз.




Вокруг люстры располагается круговая композиция плафона «Аполлон и музы», роспись выполнена под руководством академика Алексея Титова в середине XIX века. Эта роспись с секретом, открывающимся только очень внимательному глазу и знатоку древнегреческой мифологии: вместо одной из канонических муз – музы священных гимнов Полигимнии – Титов изобразил выдуманную им музу живописи – с палитрой и кистью в руках.

Главное фойе, или Белое – самое большое и роскошное фойе театра. До наших дней сохранился подлинный декор XIX века (лиры, растительные орнаменты и узоры). Роспись выполнена в технике гризайль, так что зрителю узор кажется объемным. В главное фойе ведет шикарная парадная лестница, украшенная великолепными алебастровыми вазами.

Круглый зал, или Малое императорское фойе, в XIX веке использовался для балов и приемов. Зал имеет форму квадрата, однако его потолок – ротонда, отсюда и название зала. В круглом зале интересная акустика. Если встать в центре, то вы легко услышите шепот находящихся в зале людей.

За Круглым залом идет Большое Императорское фойе. Стены фойе к коронации Николая II были обтянуты атласной тканью цвета «раскаленного чугуна». До наших дней дошло 60 % ткани, остальное было утрачено во время чистки либо в советское время. Во время реставрации также восстановлен позолоченный лепной декор зала.

Усадьба Лепешкина, ул. Пятницкая, д. 48

Перейти на страницу:

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее