Москва. Квартирная симфония

– Про него не знаю. Жив, наверное. Помню, идем по улице – Леша, я, наша собака Милка и Володя, – гуляли иногда все вместе, жили-то рядом, – заметит на асфальте пуговицу, обязательно подберет: «На ширинку пригодится». А ведь была у него однажды мотоциклистка. Ему тогда совсем башню снесло. Чуть с женой из-за нее не развелся. Видела ее пару раз: длинноногая, тощая, под мальчишку стриженная. Рассекали вдвоем по городу в шлемах на бешеных скоростях. Две пары брюк тогда на заднице истер до дыр. Кожаные заплатки, он же бережливый, нашивал, как у макаки. Майя Георгиевна в шоке была. Да ее самой наверняка уже нет.

– Да-а, досталось ей, двух сыновей похоронить… Ты одна в Большой Коше живешь?

– Почему одна? Я без мужчины долго не могу. Без мужчины разве с хозяйством справишься? На пенсию вышла, переехала в Кошу на ПМЖ. Московскую регистрацию, конечно, сохраняю. Новый мой, гражданский, очень рукастый. У нас и куры-несушки с молодым задиристым петушком есть. Хлопот много, зато с утра до вечера на воздухе. – Люся на ходу достает сигареты, закуривает. – Представляете, у меня в Коше даже бронхиальная астма прошла, а раньше ставили диагноз.

Дальше мы снова идем молча. Она курит, глубоко затягиваясь. Боковым зрением подмечаю морщинки вокруг Люсиных глаз и думаю о быстротечности времени. Перед входом в МФЦ Люся останавливается, поднимает на меня светло-голубые глаза, смотрит прямо и открыто, как тогда, при первой встрече в квартире на Ленинском:

– А Леша ведь на меня надышаться не мог, пылинки сдувал. Самый светлый из них был.

– Я помню, Люся.

Судьба среднего Володи теряется в закоулках времени…

Глава III ИНТЕРМЕЦЦО, или Мать и дочь

И снова начало 2000-х. Агентство на Таганской улице.

Многие клиенты стремятся излить мне семейные тайны. Виной тому моя способность неформально слушать и неумение устраняться, делегируя полномочия. Исправляю косяки и подчищаю хвосты я не только за такими, как Сева. За почти год работы в агентстве тенденция обозначается четко. Не то чтобы я специально принимаю на работу недоумков, оттеняя тем самым свои таланты. Возможно, сказывается опыт 90-х, когда одинокой рысью я носилась по злачным закоулкам Москвы, расселяя коммуналки из четырех, пяти, а то и шести семей, возвращалась домой на бесчувственных ногах, отпускала дочкину няню и засыпала за столом с недопитым чаем, зато с чувством тотального контроля над ситуацией. Привет тебе, друг (или враг?) перфекционизм. Согласна, лозунг «Хочешь сделать хорошо – сделай сам» категорически не подходит руководителю даже небольшого звена. Руководи – подчиняя, подчиняй – требуя, требуй – манипулируя. Но натуру, как и родителей, не выбирают.

Я и на этот раз полностью погружаюсь в работу, хотя рядом крутится Светозар Иолантов из Марий Эл. Словно в издевку названный родителями Светозаром, бывший проштрафившийся опер, сбежавший с женой, двумя малолетними детьми и прихваченным с места службы, а может, трагического происшествия, табельным пистолетом в Москву. С высоты сегодняшнего дня могу сказать: с удовольствием не имела бы со Светозаром Иолантовым никаких общих дел. Но он подкараулил меня в дверях офиса в конце рабочего дня, когда зыбким весенним теплом курился за порогом асфальт, яростно голосили столичные воробьи и верилось в лучшее, и слезно умолил взять его в агентство хотя бы на испытательный срок. Казалось бы, точки над i расставлены полчаса назад на собеседовании. Республика Марий Эл здесь ни при чем, просто бывший опер проявил полное незнание предмета и редкую узость мышления. Но, опьяненная запахом весны и надежд, я поддаюсь уговорам и соглашаюсь с испытательным сроком в три месяца. Заменить корыстного Севу с пузырящейся у рта пеной на шмыгающего носом от сезонного насморка некомпетентного Светозара Иолантова – не лучшее решение. Хотя в ту пору я нахожу для себя оправдательный аргумент: «Люди, даже недолго проработавшие в оперативных органах, способны проявлять волчью хватку в обыденной жизни. Вот пусть из-под земли добудет клиентов и приведет их в агентство. Дальше посмотрим». И нужно отдать Иолантову должное. Нацеленный мною на престижный район Москвы, он на начальном этапе яростно кидается в атаку. Обвешивает объявлениями об агентских услугах почти все дома в радиусе километра от метро «Фрунзенская». Номер телефона в объявлении предусмотрительно дает свой, не агентства. И героиня предстоящей истории с заявкой на продажу квартиры звонит именно ему.

В свое оправдание добавлю, что среди риелторов моего коллектива имеются не только неофиты – любители быстрой наживы, но и вполне опытные, морально выдержанные, порядочные ребята. Правда, сделки с их участием редко сопровождаются форс-мажорами.

* * *