Москва. Квартирная симфония

– Покажите договор с этой сумасшедшей мамашей! Хочу посмотреть цену! В ее договоре наверняка сумма выше, чем в договоре с моей женой! Я вашей мутной конторе не доверяю!

С порога понятно, что за персонаж. Наглый, хамский дрыщ Вадик.

– Ты, что ли, Иолантов? – тычет Вадик пальцем в оторопевшего Иолантова. – Ты на мою жену вчера сопли пускал, пыхтел как паровоз, руки у тебя тряслись?! Понабрали чмошников! Маньяков, извращенцев!

Ошарашенный Иолантов, не найдясь что ответить, автоматически хватается за бок, где у него еще недавно висела кобура (привык чуть что браться за оружие).

От беспрецедентного хамства Вадика во мне мрачной махиной поднимаются 90-е:

– Вы кто такой, молодой человек? Какое юридическое отношение к квартире имеете? Никакого. Так что никто ничего не обязан вам показывать. Сотрудников не оскорбляйте, истерику прекратите и покиньте офис.

– Да как вы… Как разговариваете со мной?! – вытаращивает на меня глаза представитель «золотой молодежи».

– Очень доходчиво я с вами разговариваю. Не доверяете агентству? Хотите знать, по какой цене продается квартира? Следите за объявлением в газете «Из рук в руки», оно на днях выйдет.

– Верните документы на квартиру! Немедленно! Мы с Марьяной своего риелтора наймем! Из солидной компании! – почти выпрыгивает из брюк Вадик.

– Это вря-я-яд ли. Что-то мне подсказывает, что мать вашей жены не захочет иметь дел с вашим риелтором. А деньги, как я понимаю, за половину квартиры вам с женой нужны.

– Ее мать полоумная! Ей место в дурке, если вы не поняли! Вы с ней хлебнете дерьма!

– Вот мы вас от дерьма, как вы выразились, и избавим. Марьяне останется только получить деньги. И давайте прикроем бесполезный базар.

– Попробуйте нас с Марьяной хоть на доллар нагреть! У меня нужные люди есть, каждый ваш шаг будет отслежен, учтите, – неожиданно сдувается Вадик.

– Приставите частного детектива? Это сколько угодно.

Помимо данного в газету объявления, Иолантов обклеивает свежими простынями о продаже квартиры близлежащие к дому дворы. Первой звонит пожилая супружеская пара по дворовой листовке. Демонстрировать квартиру в одиночку Инга категорически отказывается. «Они что-нибудь спросят, я что-то не то ляпну, сами приезжайте, разговаривайте, только кто-нибудь из вас один, не надо мне колхозное собрание тут устраивать».

Иолантов к наводящим вопросам не готов. В квартиру еду я, думая по дороге: «Характерец у Инги, конечно, тот еще».

Больше всего мужчину из пары интересуют потолки. «Планировку мы отлично знаем, живем в идентичной квартире в доме рядом, сыну подбираем, с семьей вот-вот из-за границы вернется, – докладывает мужчина, с порога задрав голову. Так он и движется по квартире с запрокинутой головой, исследуя потолок. Наделенная противоположной функцией жена семенит за ним, тщательно изучая паркетный пол. Обойдя все квартирные углы (с долгой заминкой и перешептыванием в ванной комнате), хором сказав: «Мы считаем, что цена завышена, вряд ли купят по такой цене, подумайте о снижении, мы перезвоним на днях», они собираются уходить, как вдруг, возведя напоследок глаза к потолку в коридоре, мужчина замечает маленькое темное пятнышко в углу над входной дверью и ликует. «О-о-о, грибок! Вы в курсе, – обращается он ко мне, – что мицелий практически неубиваем?! Проступает сквозь любую обработку и имеет тенденцию к разрастанию? Его споры непобедимы. Я знаю, о чем говорю, я биолог. Вы когда-нибудь сталкивались с потолочным мицелием? Это же гиблое дело».

– Нет ничего невозможного для опытных химиков, ваших смежников, – пытаюсь отшутиться я, думая, что, возможно, это и в самом деле мицелий, по неизвестным причинам застывший в своем развитии, или попросту совсем юный мицелий, не успевший набраться сил, но у парочки появился очевидный повод к активному торгу.

– Хозяйка, можно вас на минуточку?! – громко настаивает на своем мужчина.

– Что еще? – спешно выглядывает Инга в коридор из кухни. Там у нее в разгаре кашеварство и ожидают наполнения ряды судков.

– Давно у вас это пятно? Возможно, протечка была?

– Не знаю ничего, какое там пятно, не слежу, – не больно-то любезно отмахивается она, вновь исчезая в кухне.

Дальнейший ход событий демонстрирует, что душеспасительное откровение снизошло на Ингу исключительно в первый день нашего с ней знакомства. Позже она оказывается женщиной малоразговорчивой, точнее сказать, скрытной и не то чтобы кристально честной.