Москва монументальная. Высотки и городская жизнь в эпоху сталинизма

В своем письме Михайлов и Яснов обращали внимание на то, что затраты на строительство все еще не построенного Дворца Советов успели обойтись государству в неслыханную сумму – 240 миллионов рублей, причем из них «120 миллионов рублей израсходовано на проектно-изыскательские и экспериментальные работы»[903]. Но кроме финансового вопроса, их беспокоил еще и серьезный недостаток самого проекта, вызванный, по их мнению, «стремлением к гигантомании». В своем письме они указывали: «Например, ничем нельзя оправдать установку скульптуры В. И. Ленина на такой высоте, что значительную часть времени года она будет находиться в облаках или тумане»[904]. Амфитеатр, который должен был заключать в себе дворец, тоже был задуман колоссальным. Что же будет с акустикой в таком исполинском зале? Как вообще будут происходить эксплуатация и обслуживание всей этой махины? На эти вопросы, замечали Михайлов и Яснов, до сих пор нет четких ответов.

Письмо, написанное в августе 1953-го Михайловым и Ясновым, несомненно, обрело как минимум одного солидарного читателя – в лице Никиты Хрущева. И все же прошло еще несколько лет, прежде чем от проекта Дворца Советов, разработанного Иофаном, Гельфрейхом и Щуко, отказались окончательно. В феврале 1955 года Иофан решился обратиться к новому правителю и сделал это, довольно осторожно подбирая слова. Свое письмо архитектор начал с пересказа всей истории этого проекта. Он напомнил Хрущеву, что строительство Дворца приостановилось в 1941 году, но работа над проектом шла и в военные годы и продолжается до сих пор. Иофан подчеркивал ту роль, которую его сооружение должно было играть в увековечении памяти Ленина. Еще он обращал внимание на то, что эта самая высокая в Москве башня может быть возведена очень быстро. «Возобновление строительства Дворца Советов сильно затянулось», – сетовал Иофан[905]. С другой стороны, послевоенный период пошел на пользу строителям дворца: теперь у них появился большой опыт и технические знания, необходимые для скорейшего воплощения Дворца Советов в жизнь.

Садясь в 1955 году за письмо Хрущеву и видя радикальные изменения, происходившие в тот год в советской архитектуре, Иофан, наверное, уже понимал, что его Дворец Советов никогда не будет построен. Несколько месяцев спустя ЦК КПСС издал распоряжение устроить новый конкурс на проект этого сооружения[906]. И этот новый конкурс, проведенный в 1957–1959 годах, показал, какие огромные сдвиги произошли в архитектуре за совсем небольшой промежуток времени после смерти Сталина. Для строительства Дворца было выбрано новое место – вдали от центра города, на участке к юго-западу от МГУ. На заседании Президиума ЦК КПСС в ноябре 1955 года Хрущев, Каганович, Иофан и другие обсуждали общую картину, складывавшуюся вокруг нового проекта Дворца. И когда речь зашла о том, что сооружение по-прежнему будет выполнять свою изначальную задачу – служить памятником Ленину, Хрущев твердо заявил: «Не надо 460-этажного»[907].

Если в проекте Иофана, Гельфрейха и Щуко, созданном в 1930-е годы, главными чертами были монументальность и вертикальность, то в новых конкурсных проектах в общем и целом преобладала горизонтальность[908]. Некоторые предложенные проекты напоминали конкурсную заявку Гектора Гамильтона, удостоенную приза в конкурсе на проект дворца в 1932 году. Другие предполагали широкое использование стекла, стали и мозаичных панно, еще больше было представлено футуристических проектов, навеянных новой эстетикой космического века. В 1959 году, когда проходил уже второй этап конкурса, во всех предложенных проектах Дворец Советов представал длинным, плоским сооружением, которое соотносилось со зданием МГУ, но нисколько не угрожало затмить его своими размерами. В итоге и второй проект дворца постигла судьба первого: он так и не был осуществлен.

И все-таки непостроенный Дворец Советов живет по сей день – живет в семи сталинских небоскребах, строительство которых было завершено в 1950-е годы. Однако послебытие Дворца Советов не ограничивалось появлением высоток, построенных в годы сталинского правления. Его наследие дало о себе знать и много позже, уже в XXI веке. В 1934 году, когда Иофан и его коллеги из УСДС ездили в Америку, вряд ли они могли предсказать, что их совместная работа с фирмой Moran & Proctor окажется востребована много лет спустя при строительстве высотного делового района в постсоветской Москве. Гладкие стеклянные небоскребы, из которых состоит Международный деловой центр «Москва-Сити», внешне совсем не напоминают Дворец Советов, и все-таки между двумя этими проектами существует прямая связь.