Любимцем Москвы был и живший в 1850-х гг. в доме №4 актер Малого театра С.В. Васильев. С ним связано создание и первое исполнение многих ролей в пьесах А.Н. Островского. Драматург отзывался о Васильеве, что это один из «тех исполнителей, которые редко выпадают на долю драматических писателей и о которых они мечтают, как о счастии». Превосходно играла репертуар Островского и жена актера — Е.Н. Васильева I, дочь Н.В. Лаврова. В 1865 г. зрители преподнесли ей венок с надписью: «Первой русской актрисе». На остоженские годы Васильевых приходится основная деятельность И.С. Тургенева как драматурга, у которого им приходилось бывать в расположенном неподалеку тургеневском доме.
Если бы существовали гербы старых улиц, символом Остоженки наверняка бы стал этот уютный шестиколонный особнячок на зеленой лужайке, обозначившей место былого просторного запущенного сада (№ 37). И еще старый вяз, по-прежнему стоящий у окон комнаты писателя. Дом, видевший Тургенева на протяжении 10 лет, вдохновлявший Ивана Сергеевича и не раз им описанный...
Кварталы, переулки, дома... На Остоженке была одна из первых квартир вернувшегося в 1826 г. в Москву С.Т. Аксакова, где он начал свои «Записки театрала». «Аксаковские среды» сложатся значительно позже, но уже Остоженка окончательно соединит их будущих непременных участников — управляющего московской казенной сценой, способного режиссера и актера-любителя Ф.Ф. Кокошкина, профессора Московского университета Н.И. Надеждина, композитора А.Н. Верстовского, ведавшего музыкальной частью московских театров, писателя Н.Ф. Павлова.
Остоженка — это 8 лет жизни учившегося в 1822—1830 гг. в Коммерческом училище И.А. Гончарова и небольшая, но счастливая глава в жизни В.Г. Белинского. Отправленный на собранные друзьями средства летом 1837 г. на Кавказ, «неистовый Виссарион» находит по возвращении квартиру в доме № 10 по Савельевскому переулку. Она представлялась ему тем более удобной, что в соседнем Полуэктовом (ныне — Сеченовском) переулке № 4 жил А.Д. Галахов, ведавший в «Отечественных записках» рецензиями на книги, которые выходили в Москве. Его заказы составляли едва ли не единственный, нищенский, но верный источник доходов великого критика.
У улицы есть и свои музыкальные страницы. С ней связан П.И. Чайковский времен написания его Первого квартета и в преддверии сочинения музыки к «Снегурочке»; А.Н. Скрябин 1890-х гг., когда так часто навещали его товарищ по консерватории С.В. Рахманинов и ставший с 1885 г. директором консерватории С.И. Танеев (дом № 35). И снова это не просто адреса очередных квартир, но летопись единственной и неповторимой «остоженской жизни», ценнейший культурный слой истории Москвы.
И одно из самых дорогих воспоминаний Остоженки — последняя квартира Сергея Есенина — Померанцев переулок, 3, та самая, из которой летом 1925 г. уезжал он в Мардакяны, а 23 декабря того же года вышел, направляясь на Николаевский, Петербургский, вокзал, в ту роковую поездку, из которой ему не суждено было вернуться. «Снежная память дробится и колется», «Эх, вы сани, а кони, кони», «Синий туман. Снеговое раздолье», «Свищет ветер, серебряный ветер», «Ты меня не любишь, не жалеешь», «Неуютная жидкая лунность», поэма «Черный человек» — сколько врезавшихся навсегда в память есенинских строк связано с гулким подъездом, пологой лестницей, тишиной сумрачных комнат, в которых считанные годы назад стояли вещи, помнившие поэта. Тяжелые дубовые входные двери с медными ручками. Старинный, в полированной деревянной коробке, звонок. Деревянная вешалка. Табурет у кухонного стола. Старинная чугунная ванна на львиных лапах. Потрескивавший паркет... Сегодня их заменили — по условиям капитального ремонта, когда удобство строителей неизменно оказывается важнее памяти. Но они остались в летописи улицы, которая так грела сердце поэта зеленью старых лип, лужайками тихих двориков, влажным дыханием близкой реки...
ОТ СРЕТЕНКИ ДО НЕГЛИННОЙ
Я люблю у застав переулки Москвы,
Разноцветные, узкие, длинные,
По углам у заборов обрывки травы,
Тротуары, и в полдень пустынные...